Но город, в каком бы состоянии он ни был, есть город. В развалинах можно спрятаться – например вон в тех останках каменной «призмы». Переночевать. Возможно, найти что-то полезное. Химеринг утверждает, что разумных существ там нет. Только твари.

Может, оно и к лучшему.

И мы идём в город.

Несколько часов назад мой химеринг умудрился попасться стае паукообразных монстров. Всё что я уловил, – слабый ментальный отклик. Потом исчез и он.

«За двумя монстрами погонишься – от обоих схлопочешь», – любил говорить Текис, мой приятель и по совместительству главный алхимик ордена инквизиторов. И потому всегда действовал последовательно: сначала ловил одну тварь и отрубал ноги-клешни-жвалы-голову (именно в этом порядке) и только потом уже принимался за вторую.

Но именно двух монстров я сейчас и собирался нарезать ломтиками. Естественно, обоих одновременно. Во-первых, они виноваты в том, что я потерял МОЕГО химеринга, а во-вторых… Во-вторых, они нагло торчат у меня на пути.

Больше всего они походят на чёрно-рыжих пауков, но про таких Зверевич нам точно не рассказывал. За три ночи, что я провёл в разломе, это уже пятый или шестой вид монстров, о которых в лагере не рассказывали. Значит, не все твари прутся из разлома в Российскую империю. Какие-то остаются «дома».

Вопрос: почему? Придётся выяснить самому. Знание противника лишним не бывает. А вокруг меня сейчас этого «знания» бродит – за каждым углом разрушенного города, от которого я не обошёл и десятой части.

Снова смотрю на пауков. Условно невысокие – с кавказского алабая в холке. Полутораметровые лапы заканчиваются когтями в ладонь длиной. Добавьте сюда жвалы, способные перекусить мне ногу, и картина будет полной.

– Пш-ш-ш-ш…

А нет… не полной. Один из пауков встаёт на задние лапы и, агрессивно шипя, машет передними в сторону «соседа». Сейчас мне видно то, чего раньше видно не было: из задницы выстреливает сегментарный хвост с жалом на конце. Похоже, он даже длиннее лап. Приходится вносить корректировки в план будущего боя.

Ещё сюрпризы будут?

Сидя за куском обрушенной каменной стены, наблюдаю, как пауки расставляют сеть-паутину. Точнее – две сети в разных концах площадки, растянувшейся от остатков дома-призмы до дома-параллелепипеда, когда-то стоявшего на одном из своих углов. Площадка в форме восьмиуголной звезды, залита чем-то вроде синего асфальта. При этом то один, то другой паук угрожающе шипит в сторону «соседа». Мол, шёл бы ты отсюда, хрен восьмилапый, не видишь, кормушка занята.

Перевес сил, конечно, на их стороне. Зато за моими плечами – почти четыреста лет успешного отпинывания всяких созданных божками тварей. И мозги.

Однако чего думать? Прыгать надо!

И-и-и-и….

…понеслась!

Вылетаю прямо в центр площадки. Ближайшие «дома» я обходил последние три часа, и монстров в них нет. (Поправочка: теперь нет.) Так что можно приводить план в действие.

– А кто это тут у нас такой красивый? – бросаю пауку, который оказывается справа от меня.

Тварь от неожиданности то ли хрюкает, то ли скрежещет жвалами, разворачивается в мою сторону.

Нарочно цепляю берцем одну из сторожевых нитей. Посильнее, чтобы у её хозяина все восемь пяток завибрировали от моей наглости.

Как выяснилось ещё в первый день в разломе, нити пауков я вижу прекрасно, хотя они нематериальны – свиты из тёмного эфира. Паутина монстров очень похожа на мою собственную магию с паучьей «сигнализацией». И я не уверен, что это случайность.

Вижу я не только нити, но и энергетические «узлы» на них. В этих местах эфир будто щетинится зазубренными шипами. И вот сюда-то попасться как раз нельзя. Застрянешь как муха.