– Мы были недавно в подземелье, – ответил Сергеев-младший. – Там все в порядке. И Адини тоже покричала там: «Кто с утра грызет камыш? – и эхо ответило ей: «Мышь!»

Адини и Ольга рассмеялись.

– А что, давайте сходим все вместе в это подземелье, – сказал Шумилин. – Покричим там, может, и услышим что-нибудь новое.

Все согласились и отправились в замок, чтобы заглянуть в подземный ход. А Шумилин внимательно осмотрел вход в грот. Замечания, которые он сделал Николаю в свое прошлое посещение этого рукотворного курьеза, были приняты к сведению. Крепкие двери закрывали вход в подземелье, а на железных засовах висели внушительного вида замки. Кроме того, под потолком была установлена система видеонаблюдения и датчики сигнализации. Проникнуть со стороны Серебряного озера во дворец было невозможно.

Николай открыл двери, закрывающие вход в подземелье, и все проследовали по нему к выходу на берег озера. Там, на каменной пристани, их ожидал баркас, на котором они отправились к месту, где повара раскочегаривали мангалы и накалывали на шампуры кусочки сочного замаринованного мяса. Все было готово к приему пищи и культурному отдыху. Сергеев-младший, оставшийся во дворце и собственноручно закрывший двери подземного хода, успел переодеться и пришел с гитарой. Следовательно, помимо наслаждения душистым шашлыком, в программу мероприятия входит и небольшой сольный концерт. Император знал от своей дочери, что его зять неплохо поет и играет на этом инструменте. Теперь настало время царю своими ушами услышать песни, которые еще не исполнялись в этом мире.

Над кристально чистой водной гладью Серебряного озера стелился легкий дымок. Сладко пахло жареным мясом.

Слуги проворно накрыли походные столики белоснежными скатертями, разложили столовые приборы и расставили бокалы для вина. Шашлыками же, к всеобщему удивлению, занялся сам Шумилин. В свое время он неплохо умел их готовить и часто приглашал к себе на дачу друзей, чтобы побаловать себя вкусным и ароматным мясом, хорошим вином и, самое главное, задушевной беседой, которая, как говорил один французский писатель, летчик и романтик, «единственная роскошь на свете»[13].

Адини и Ольга играли со Сникерсом, который с веселым лаем носился вокруг столов. Пес был хорошо воспитан, и хотя его ноздри с вожделением впитывали запах мяса, он делал вид, что его это не касается. Император же о чем-то с увлечением беседовал с зятем. Сергеев-младший рассказывал о своих планах по превращению Гатчины в учебный центр русской армии.

– Николай Павлович, – говорил он царю, – тут, как это было при вашем внуке и правнуке, можно создать аэродром, где на небольших учебных самолетах будущие русские пилоты овладевали бы навыками летного мастерства. Ведь согласитесь – Россия просто обязана стать первой в мире авиационной державой. Вы даже представить не можете, насколько возрастет ее мощь, когда она обзаведется своими военно-воздушными силами.

– Почему не могу, Николя, – улыбнулся император. – Ведь во время путешествия в ваше время я в качестве пассажира совершил полет на вертолете. Пусть и недолгий, но его я запомню на всю жизнь. Машина от стен Петропавловской крепости совершила полет вдоль Невы, немного покружила над Петербургом и вернулась туда, откуда поднялась в воздух.

– Простите, я совсем об этом забыл, – ответил Сергеев-младший. – Но мне бы хотелось, чтобы ваши подданные научились сами управлять крылатыми машинами. Причем не только мужчины, но и женщины. Ведь дочь полковника Щукина достигла больших успехов в пилотаже и в совершенстве умеет выписывать в небе самые замысловатые фигуры.