Оп. Нет, ну человек с таким хорошим вкусом в еде просто априори не может быть плохим.

– Хорошо… Спасибо, видимо.

– Да не за что. Я напишу, как назначу встречу с Рубином. Кстати, когда ты успел обарониться?

– Да буквально только сегодня. Ну, документы сегодня забрал.

– Что ж, поздравляю. Если честно, когда ты заявил про земли в приграничье, я не поверила. Думала, цену набиваешь. Это открывает интересные возможности для бизнеса. В будущем.

– Я же говорил, дружить со мной очень выгодно.

– Ага, если бы ты еще…

– Да принесу я вискарик, принесу. В следующий раз.

Никс жил один в небольшом домике где-то на отшибе столицы. Его дом сильно выделялся на фоне таких же строений вдоль улицы. Во-первых, покосившимся забором, во-вторых – количеством мусора, разбросанного во дворе.

В-третьих… Ну не знаю, как сказать даже, но на крыше дома стояло пианино. И притом его туда не просто скинули или забросили, нет. Оно явно было поставлено туда специально. И ведь затащил же кто-то.

Зайдя во двор, я остановился, пытаясь разглядеть надпись, намалеванную на боковой стенке пианино, но то ли язык незнакомый, то ли писали в пьяном бреду. Буквы вроде наши, но слова какие-то бессмысленные.

Внутри на первый взгляд никого не было, только возле входа стояла пирамидка из коробок из-под пиццы, несколько пакетов с пустыми бутылками из-под газировки и пара завязанных мешков для мусора.

– Не обращай внимания, – послышался голос из глубины дома. – Клининг приезжает по понедельникам.

Ко мне вышел молодой парнишка, лет двадцати. Чуть полноватый, что неудивительно с таким-то рационом. Длинные волосы собраны в хвост, на глазах очки, одет в домашние штаны и растянутую футболку с принтом мультяшного единорога.

– Это ты, – широко улыбнулся парень. – Ой, то есть вы, ваше благородие.

– Оставь. – Я пожал мягкую руку парня. – Я барон меньше месяца, можно просто Вик.

– Я Никс. Птичка сказала, что тебе нужна помощь.

– Есть такое, – я протянул пакет с шаурмой, энергетиками и коробкой печенья.

– Зашибись, спасибо. Единственное нормальное место, где знают, как шавуху готовить, а доставки нет. Пошли. Тапочки у входа.

– Я обойдусь, – посмотрел я на мохнатые тапочки размера «растянуто до треска».

– Зря, очень удобные.

Мы прошли через дом, который показался мне каким-то пустым. Ни вещей, ни чашек-тарелок, ни разбросанных носков. Словно парень сюда только-только въехал.

– Ты один тут живешь?

– Ну да, это хата внутряков. Лучше ничего тут не трогать.

– Внутряков?

– Внутренняя служба безопасности империи. – Он оттянул штанину и показал на ногу.

Там я увидел какое-то пластмассовое устройство, похожее на браслет с мигающими лампочками.

– Держат под наблюдением, вот и приходится тут жить. Не парься, все камеры и диктофоны я уже взломал, так что безопасники думают, что я целый день танцую под «Лебединое Озеро».

– Ты, видимо, не часто выходишь на улицу. Просто кто-то установил пианино на крыше.

– Понравилось? Сам придумал.

Чего? Ладно, у всех свои причуды, кто я такой, чтобы лезть.

– Не боишься, что безопасники узнают про камеры?

– Так они знают. Просто после пятого раза забили. Перехватить контроль не могут, а приезжать и менять им влом. А вот браслет на ноге трогать нельзя, это прям красная черта для них.

Мы спустились в подвал, и вот тут я уже сильно удивился. Похоже, парень наверх даже не поднимается. Матрас брошен прямо на пол, а все свободное место занято шкафами с электроникой, компьютерами, проводами и прочими девайсами. Я насчитал двенадцать мониторов – и это не считая тех, на которые выведены камеры наружного наблюдения.