Улочка Лыковая прямиком выходила на другую, более широкую, улицу, названную в честь какого-то генерала Патира. Следуя по ней, Зенон вскоре оказался на Приозерном бульваре, протянувшемся вдоль Кугультыка на десять километров. Насколько было известно Зенону, местное население теплыми летними вечерами предпочитает прогуливаться вдоль озера, вдыхая хоть и не морской, но все равно насыщенный свежестью и полезными ионами воздух. При желании здесь можно в любое время суток плотно или не очень перекусить, поесть мороженого, а также выпить чего-нибудь прохладительного или, наоборот, горячительного. Приборкой многочисленных следов вчерашнего пиршества занимались десятки уборщиков с метлами и совками, стараясь управиться с работой до того, как весь город превратится в сплошное пекло. Единственное, чего не увидел Зенон на берегу Кугультыка, это специально оборудованных купален. Дело в том, что в подпитываемом талыми водами горных рек озере температура воды даже в самые жаркие дни не поднималась выше десяти градусов. Отсюда и желающих искупаться было не очень много.

По своей природе озеро Кугультык является тектоническим разломом земной коры, ориентированным с запада на восток. Его длина равняется тремстам километрам, а ширина достигает пятидесяти, причем с каждым годом эти параметры увеличиваются, ввиду того, что разлом неуклонно расширяется. По прогнозам ученых-геологов этот пресноводный бассейн через много миллионов лет рассечет Герфангскую материковую плиту на две неравные половинки и превратится сначала в узкий морской пролив, а затем станет самым настоящим океаном. Однако это случится еще не скоро, и что там будет через миллионы лет на благословенном Ультане нашего героя в данный момент не особенно интересовало. Он шел легкой неторопливой походкой, любуясь открывающейся водной ширью, наблюдая за хитроумными маневрами грузовых и пассажирских пароходов и вдыхая утренний воздух, пропитанный запахами свежевыловленной рыбы, гниющих водорослей и ароматом еще чего-то незнакомого, но очень приятного.

По пути Зенон зашел на главпочтамт и заказал междугородний разговор со столицей. Вообще-то, в доме тетушки Маары телефонный аппарат имелся, но исключительно для внутригородского пользования. С одной стороны, это было не очень удобно, но с другой – имело ряд положительных моментов – чадолюбивая мамочка не будет часто доставать сына своими мудрыми советами. Минут пятнадцать он пообщался с матерью. В Царьграде было еще только около шести часов, поэтому спросонья мама немного испугалось – не случилось ли с ее родным сынулей чего плохого. Но, услышав из его уст самые искренние заверения в том, что чувствует он себя прекрасно, а также то, что народ здесь душевный, неиспорченный, и начальство у него лучше не бывает, и сам Кряжск вполне приличный город, а не какая-то там захолустная дыра, успокоилась. Пообещав матушке отписать все самым подробнейшим образом, Зенон положил трубку и с чувством выполненного долга поспешил в направлении центральной площади.

Ровно без пяти девять он вошел в широко распахнутые в ознаменование начала рабочего дня врата отныне родного учреждения. На входе его встретил какой-то незнакомый поручик лет двадцати пяти с повязкой дежурного на предплечье правой руки. Он подозрительно посмотрел на входящего и, поднеся ладонь к козырьку, поинтересовался:

– По какому вопросу, господин поручик?

– Ах, извините, – покраснев от смущения, полез в карман за служебным удостоверением Зенон. – Сегодня первый день на службе.