Наш вертолёт ложится на обратный курс. Императоры молчат. Соглашусь – увиденное завораживает и наводит на мысли. Большей частью нехорошие. Они, в принципе, знали, куда я их приглашаю и зачем. Более того, и в Германии, и даже немножко в Японии с Францией, полным ходом шли исследования в рамках собственных атомных проектов. Так что общее представление они имели. Но именно что общее – там, где мы пёрли вперед, чётко понимая цель и принципы её достижения, имея для этого все ресурсы, им приходилось идти на ощупь, преодолевая проблемы с кадрами, теорией, оборудованием и расщепляющимися элементами.

Так что я не сомневаюсь в том, что мои царственные коллеги понимают, что именно тут происходит.

И произойдёт.

В самое ближайшее время.

Что позвал я их не просто так.

Тем более что свои атомные проекты разрабатывались и в США, и в Великобритании. Разведка об этих работах моим сегодняшним гостям наверняка докладывала.

Посадка. Вертолёты потом улетают на запасной аэродром подальше от будущего эпицентра.

Выслушиваю доклады научников. Киваю. Вроде всё пока штатно.

На нас навешивают свинцовую броню и шлемы. Все присутствующие проходят в бункер. Только вот доступ непосредственно в пункт визуального наблюдения открыт только для императоров. Вся их свита отправляется этажом ниже. Никаких окон там нет, экранов тоже. Могут смотреть друг на друга и ощущать дрожание земли. Мы никому не дадим тут ничего посмотреть и подсмотреть. Не их собачьего ума тема. Никаких образцов, фотографий, кинохроники, тем более графиков и таблиц с чертежами они не получат и не увидят. Как говорится, жуй мухоморы и смотри стену.

Научный руководитель проекта «Астра» барон Хлопин сообщил:

– Ваши величества, сейчас вашему вниманию будет представлено испытание тактического атомного боеприпаса расчетной мощностью порядка сорока килотонн в тротиловом эквиваленте. Взрыв воздушный. Высота триста метров над уровнем земли. Доставка осуществляется дальним бомбардировщиком АНТ-16.

Приморский бульвар. Лавочка. Двое.

– Сёма, вы таки слышали, что случилось с мадам Шниперсон?

– Нет, а шо там?

– Боречка таки прислал телеграмму из Москвы! Он поступил в авиационный институт учиться на инженера! Разве мама его за этим в Москву посылала, вот скажите на милость?

Ухмылка.

– Да как же, мадам Шниперсон ведь всю жизнь мечтала, чтобы Боречка стал стоматологом. Представляю, что она сказала, прочитав телеграмму от любимого младшего сына.

– Это слушал весь двор и часть соседней улицы! Ведь мадам Шниперсон так мечтала починить свои зубы и иметь обеспеченную старость!

Оба рассмеялись. Наконец Сёма покачал головой:

– Мадам Шниперсон, вообще-то, не на что жаловаться. Старший сын Изя уже дослужился до полковника и таки имеет хорошее жалованье, а девочки достаточно удачно вышли замуж. Во всяком случае, их мужья вовсе не босяки с Привоза.

Кивок.

– Соглашусь с вами, Сёма. Но это же мадам Шниперсон и её мечта!

Вновь улыбки.

Помолчали.

Внизу шумел порт. Суда сновали по акватории, что те черноморские бычки в ведре.

– Хочу вам заметить, Давид, что, несмотря на ограничения на экспорт зерна в этом и прошлом году, движения в порту меньше не стало, хотя в прошлом году вы меня уверяли в обратном! Обороты растут, и я даже не знаю, как они будут справляться, когда в следующем году ограничения на зерно отменят. А они таки отменят, попомните моё слово!

Собеседник вздохнул.

– Они расширяются.

– Кто – «они»?

– И порт. И Империя. И боюсь, что той Одессы, которую мы знаем, уже нет и скоро совсем не будет. Порт растет, а город растет ещё быстрее. Всё больше народу приезжает из Бессарабии, Новороссии и Малороссии. Да и из центральных губерний не все добираются до Ромеи, оседая в Одессе. Так что, цените, Сёма, этот тёплый вечер, хорошую компанию и наслаждайтесь нашей Одессой такой, какая она есть.