Так… Это опус Наташи. Они с мамой корректировали текст под имперские реалии. Что тут у нас?

– Ты не спишь? – подошел ко мне Ричард.

Я и не услышала, как он вернулся.

– Тебя жду, – улыбнулась я ему. – Ты голодный?

– Нет, военные после того, как ты высказала свое недовольство, следят, чтобы я хорошо питался.

– Когда я высказывала свое недовольство?

– На том самом совещании, которое ты разогнала.

– Не помню.

– Ну, пока офицеры отступали из кабинета, ты не только целовала меня, ты еще и гневалась. И фразу о том, что кто-то же должен следить, чтобы командующий был сытый, услышали.

Он опустился рядом со мной на ковер, не обращая внимания на бумаги. Я поспешно убрала бумаги. Сначала спасла чужой труд, а потом уже стала целоваться…

– Ты зачем джинсы надела? – проворчал имперец.

– В них на полу валяться удобнее.

– Мне они не нравятся!

– Под платье залезать удобнее?

– Именно.

– Полный дом народу, – проворчала я, когда он потянулся, чтобы расправиться с очередным моим комплектом одежды. Решила для себя, что любимые джинсы на растерзание этому варвару я точно не отдам!

– И что же нам делать? – промурлыкал он.

– Хотя бы отправиться в спальню.

Он рассмеялся, подхватил меня на руки – и понес к себе. Получилось так, что на этой половине дома, которую я называла господской, он был один.

И опять все завертелось перед глазами, словно он поставил себе целью свести меня с ума.

– Я ставлю полог тишины уже на рефлексе, – рассмеялся Ричард, когда я зажала себе рукой рот, чтобы не кричать от наслаждения. – Перестань.

– Я тебя люблю, – потянулась я к нему.

– Ника… – все же начал он серьезный разговор, как только мы чуть пришли в себя. – Со всем этим что-то надо решать.

– Мне об этом сегодня говорила мама. Она предлагает переехать в дом, который предоставил отцу император.

– А чего хочешь ты? – глухо спросил Ричард.

– Я хочу ни о чем не думать. И ничего не решать.

– Ты же понимаешь, что так не получится.

– Хорошо, а что предлагаешь ты? – вырвалось у меня прежде, чем я успела прикусить язык.

И Ричард немедленно ответил – с удивительно довольным видом, словно ждал этого вопроса:

– Я предлагаю тебе руку, сердце и все, чем я владею.

Мне оставалось только посмотреть на него укоризненно.

– Ника, почему?

– Может быть… Я просто боюсь.

– Ты думаешь, мне не удастся тебя защитить?

– Дело не в этом.

– А в чем?

– Все неприятности между нами начинаются с твоей фразы о том, что нам надо пожениться. А уж если я отвечаю согласием, то и вовсе начинается светопреставление. Ричард, я так больше не могу. Это настолько больно, словно часть меня умирает…

Он нахмурился, но промолчал. Потом сказал:

– У Паши сегодня открылись способности мага огня.

– Что?!! И ты говоришь мне об этом только сейчас, Ричард! – Я вскочила с кровати, зачем-то стала одеваться, раскидывать вещи…

– Любимая, успокойся. Успокойся, пожалуйста, с ним все в порядке, слышишь? – Он усадил меня к себе на колени.

– Ричард… Но… Как же это? Это не опасно?

– Это прежде всего удивительно, – потер лоб Ричард. – Все произошло так, словно он мой сын. По крови, понимаешь? Просто способности проявились не в детстве, а в подростковом возрасте. И… у него сила – вполне сопоставимая с моей.

– «Как вы лодку назовете – так она и поплывет», – процитировала я мультик про капитана Врунгеля.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты же назвал его Рэ – с самого начала. И все подумали, что это твой внебрачный сын. Видимо, Вселенная решила пошутить.

– Тогда мне нравится ее чувство юмора.

– Слушай, а с ним правда все в порядке?

– Да. Феликс был рядом. Рэм, Алан и молодой Борнмут. Они помогли – он особо не пострадал.