– Так ты кто… медвежатник? – повернулся Валентин к Маркелову.

Захар невольно усмехнулся:

– А что, у тебя имеются какие-то претензии к качеству проделанной мной работы?

– Хм… Здесь как раз все в порядке. Работа выполнена на отлично. Знаешь, Клещ, меня как раз это и настораживает.

– Нельзя ли поконкретнее? – несколько раздраженно спросил Маркелов.

– Ни один медвежатник не сумел бы так легко переиграть профессионалов. Ты вот что скажи мне, ты, часом, не из разведки?

Рано Валентина списывать со счетов. Не тот тип! Такие бодаются до последнего.

– А я-то думал, что ты действительно все обо мне знаешь, – сохранял спокойствие Маркелов.

– И что же я должен знать о тебе?

Они шли по улице бок о бок, едва не задевая друг друга локтями. Внешне вполне миролюбивая картина. Да и как может быть иначе при разговоре двух приятелей?

– Проходил срочную, остались кое-какие навыки, да и зона многому учит, – сказал Захар.

Валентин кивнул:

– Тогда это многое объясняет.

Маркелову даже показалось, что он услышал в его голосе вздох облегчения.

– А что за типы хотели тебя убить?

– Если бы я знал! – искренне ответил Захар. – Возможно, перепутали с кем-нибудь. Ты мне ничего не хочешь передать?

Вытащив из кармана конверт, Валентин протянул его Маркелову.

– Вот это остаток… Гуляйте, молодой человек!

Не поднимая головы, Маркелов почувствовал, что в этот самый момент Валентин усиленно разглядывает его. Ему интересно было знать, как Захар поведет себя. Наверняка пытается отыскать в его глазах алчный блеск, хочет увидеть судорожное движение кадыка или что-нибудь похожее. Стараясь сохранять спокойствие, Маркелов слегка улыбнулся. Не дождетесь, милостивый государь! Уж сотней косых меня не пронять!

– Расходимся?

– Ты первый, – невесело предложил Валентин, буравя Захара глазами. – Я еще постою.

– Отчего так?

– Не хочу подставлять спину, – прозвучал серьезный ответ.

Петр Сидорович работал под прикрытием. Он числился скромным инженером по технике безопасности в одной частной фирме. Захар всякий раз улыбался, думая о том, как вытянулись бы физиономии руководителей этой фирмы, если бы они знали, что за человек прячется в их заведении. Встреча происходила на рабочем месте Петра Сидоровича.

Маркелов подозревал, что эта комната была выбрана далеко не случайно. Насколько он успел изучить своего куратора, тот вообще ничего не делал просто так. Петр Сидорович предпочитал продумывать каждую мелочь, чтобы исключить любые сложности во время беседы.

По-другому этот кабинет следовало бы назвать комнатой для переговоров. Здесь отсутствовало все, что могло раздражать собеседника. На стенах лишь пейзажи, услаждающие взор; на каждом из трех окон горшки с цветами, – тоже, надо полагать, помогают снять напряжение. Даже стол был не квадратный, что всегда подразумевает противостояние, а круглый, указывающий на то, что переговаривающиеся стороны равны. В подобных местах для снятия внутреннего напряжения предусматривается даже легкая музыка, но в данном случае это был бы явный перебор! Все-таки разговор пойдет о вещах серьезных, а потому следовало настроить собеседника на подобающий лад.

В общем, в комнате не было ничего такого, что могло бы привести к непреднамеренной конфронтации и, как следствие, к непредвиденному повороту разговора. Было заметно, что Петр Сидорович – мастер по обработке собеседника и умело применяет весь арсенал речевых уловок для достижения желаемого результата: когда следовало – поддакивал, когда было нужно – вставлял шутку, а то и мог рассказать какой-нибудь анекдот. Обволакивал мягко, умело, полное впечатление, что каждым словом он набрасывал на собеседника крепкие путы. Только под конец беседы начинаешь понимать, что связан по рукам и ногам и ничего не остается, как соглашаться. Но особенно сильным его оружием была приветливость, которая излучала такой убойный заряд радушия, что просто сражала наповал. В голове так и вертелась назойливая мыслишка: «Ну, как же можно возражать такому милому человеку, который так тебя любит и желает тебе только добра!»