Рожнов невольно вспомнил, что недавно Ксения, его новая знакомая, тоже упоминала об Аркаиме, обнаруженном археологами в середине восьмидесятых. Горя глазами, она поделилась новостью, будто бы древний город находится где-то на юге Рипейских гор возле Магнитогорска, и этот археологический раскоп чуть не утопили совдеповские прорабы стройки, перестройки и недостройки во время смутного времени в девяностом году. То есть всю долину хотели превратить в очередное водохранилище, да археологам удалось отбить памятник от уничтожения. Родион чуть не похвастался, что сам работал в геодезической партии недалеко от найденного города и что у него имеются некоторые подробные сведения об Уральско-Рипейском нагорье, да вовремя сдержался.

Ксюша, кажется, не играет в шахматы, но не в шахматах дело. Девушка так блистательно рассказала о спасении Аркаима, столицы Сибирского царства Десяти Городов, так блестели её глаза, что Родион невольно пожалел тогда о своей давнишней семейной несвободе. Эх, Ксения, появилась бы ты сейчас!

– Тьфу ты, – сплюнул Родион. – Дурь какая лезет в голову.

Нет, пить надо меньше, меньше надо пить! А Ксения? Откуда же она появилась? Ах, да. Она появилась в отделе в связи с появлением статейки в любимой внутрипожарной газете «На страже». Кажется, у генерал-майора она брала интервью, но поразила девушка Рожнова не своей журналистской хваткой, а совсем другим.

Оказывается, у женщины мозги могут находятся там, где им и положено быть. Но в то время на дороге стояла Танька. А сейчас? Сейчас Таньки уже нет, но и Ксюша исчезла. Родион подозревал, что девушка не замужем, хотя слишком юной её назвать было никак нельзя. Однако девушка бесследно испарилась, кого же в этом винить?

По радио очередной романс пел Николай Караченцев.

Это уж точно. Зима любви пришла, чтоб не растаять. Нежданно! Негаданно!

Собственно, почему негаданно? Ведь он сам не хотел никогда разобраться в своей семейной жизни, вот и получил на орехи. Но любой человек живёт, в тайне надеясь, что однажды встретится какая-нибудь необыкновенная, единственная, желанная наподобие Ксюхи? Да уж, надежда умирает последней…

Пётр Петрович Краснов сидел у себя в рабочем кабинете красный, как варёный рак, и всё думал: почему же он просчитался? почему решил, что в эту ночь Рожнов будет на дежурстве? зачем попёрся к Татьяне, когда надо было решать дела чуть ли не государственной важности? Точно – бес попутал. Он мешал ложечкой поданный ему секретаршей «Капучино» и пытался привести мысли в порядок.

– Бес – саме, бес – саме – муччо…, – вдруг ни с того, ни с сего пробормотал он. – Тьфу ты, опять бес. Просто напасть какая-то!

Взгляд его мельком скользнул по дивану, и глаза невольно стали наливаться кровью. Он нервно нажал кнопку селектора и очень спокойным, ласковым голосом попросил:

– Наташа, не могла бы ты ещё разок зайти ко мне в кабинет?

– Да, конечно, – ответила секретарша.

Дверь распахнулась, и в кабинете появилась улыбающаяся Наташка. Она подошла к массивному письменному столу, опёрлась руками о столешницу, чуть наклонившись вперёд, и завораживающе мяукнула:

– Не ожидала, что мой шеф разгуляется прямо с утра. Но я готова.

Краснов с улыбкой вышел из-за стола, потом схватил секретаршу за руку, и резко заломив её, потащил девушку к кожаному дивану. На чёрной коже почти неприметные валялись такого же цвета женские трусики.

– Это что, мразь? – прошипел Краснов. – Трахаешься с кем попало в моём кабинете, да ещё трусы забываешь?!