И я без остановки вывалил ему свою уже накатанную версию с вещим сном и газетой за 8 сентября, со всеми подробностями выкатил, включая захватывающую историю про нечерноземное путешествие на перекладных из Анютина до Тамбова. Битых полчаса вываливал. По окончании он сказал:

- Хм… интересно, но зачем ты мне все это рассказал-то?

- А затем, Вячеслав Петрович, что вчера у меня был еще один примерно такой же сон, да…

- И чего там в этом сне было?

- Сегодня ночью сгорит все правое крыло первого корпуса… да-да, то самое, где скульптуры колхозниц и рабочих на крыше стоят. Будет замыкание в проводке на втором этаже, часов в 9-10 вечера, огонь перекинется на занавески, а сигнализации там сроду не было, так что заметят это, когда уже поздно будет. Такие дела.

Петрович нервно забарабанил пальцами по столу, встал, прошелся до двери и назад, потом сказал:

- Ну и что ты предлагаешь?

- Вы же не хуже меня понимаете, Вячеслав Петрович, что если я щас пойду к комендату этого первого корпуса и вывалю все это как есть, то в лучшем случае посмеются и скажут, гуляй, мальчик. А в худшем сами наверно знаете что сделают…

- А мне ты значит не испугался все это рассказать?

- А вы человек вполне вменяемый и разумный, вам можно.

Петрович вторично побарабанил пальцами, покрутил пепельницу, потом закурил Родопи, предложил мне, я сказал, что не курю.

- Ну и что ты предлагаешь сделать, Сорокалет?

- Все просто, как апельсин – мы с вами вечером идем в тот корпус (одного-то меня не пустят, а с вами запросто) за каким-нибудь серьезным делом… надо придумать за каким, это важно… там, в этом корпусе, есть хоть что-то, относящееся к радиофаку?

- Ну допустим есть… каморка одна наша есть, со списанными осциллографами.

- Вот туда значит и идем, потом сидим и ждем начала возгорания, а потом героически все тушим и получаем плюшки.

- А если не загорится ничего? И когда оно там начнется-то, по твоему сну?

- После 9 вечера, точнее не понял. А не загорится, значит спокойно возвращаемся по домам, и вы можете с полным правом считать меня несерьезным балаболом всю оставшуюся жизнь. Ну сами подумайте, Вячеслав Петрович, что вы теряете, если ничего не будет? Да ничего. А если что-то будет, приобретете очень много… к тому же вам наверняка скучновато сидеть тут день за днем, а тут такое приключение… соглашайтесь, а?

…и за отвагу на пожаре

- Стоп, - резко сказал декан, - ну что ты мне тут сказки какие-то рассказываешь, не бывает таких снов в реальности, это все поповщина какая-то и голимая мистика, а мы должны стоять на твердой так сказать марксистско-ленинской позиции.

Ну тут я выложил на стол свой последний аргумент, в буквальном смысле выложил – вытащил из кармана и положил перед деканом свою медальку с синенькой колодкой:

- А это вот бывает в реальности – сколько, вы говорите, студентов с медалями у вас училось? Что на этот счет марксизм-ленинизм говорит?

А потом подумал и добавил:

- Маловероятные события, Вячеслав Петрович, не происходят, это нам твердо говорит теория вероятностей. Если же такое событие все-таки произошло, то это только всего и значит, что вы оценили его вероятность неправильно… если медаль произошла, вот она перед вами лежит, то почему бы и пожару тоже не? Оба события так сказать из одного так сказать временного ряда…

Вячеслав Петрович надолго задумался и после продолжительного барабанного соло на пальцах сказал, что хрен с тобой, Сергуня, давай посмотрим, что из всего этого выйдет, при этом в глазах его заиграли явственные чертики – азартен ты, Парамоша, как я погляжу… ну да я и сам такой. Договорились встретиться в 8 вечера здесь вот, в деканате, корпус еще открыт будет, последняя же пара заканчивается в 20.05, если я все правильно помню. А я тем временем потихоньку собрался домой, надо ж книжки эти истпартовские прочитать и законспектировать, нехорошо начинать учебную деятельность с игнора требований преподов.