- Господи, о чем та думала, когда черкала под этими листами свою закорючку? – вздыхала она, и брала их вновь в руки, и читала кое-где матерясь вслух.

- Что так, фрау Анна? – подсела к ней на постель Берта и взяла листы в руки. Повертела и положила вновь на кровать. Видно было, что читать она еле умела, слегка шевелила губами. – Чем вы так расстроились?

Анна не выдержала и с сарказмом начала пересказывать ей некоторые пункты этих Кондиций, которые даже у полуграмотной прислуги вызвали недоумение.

- А как же нельзя даже выйти замуж без их согласия, да платье себе пошить? А ребеночка-то можно без них родить? – всплеснула она руками, уяснив только самые интересные по её разумению места.

Анна со злостью сплюнула и бросила листы в сторону. Закинув руки за голову, принялась вспоминать, чего еще её, государыню российскую они лишили. Ну, во-первых без их ведома не совершать крупные политические действия, не объявлять войну и не заключать мир, не менять налоговую систему, не раздавать чины и ранги, не назначать своего преемника, не вступать в брак и еще много чего НЕ без их прямого на то дозволения.

- Может мне и не срать и не дышать без их дозволения? – вновь мысленно плевалась она и стискивала зубы.

Тут она вдруг поняла, что только что сказала «мне» и этим самым приняла на себя жизнь этой, возможно чуть взбалмошной, но такой несчастной Анны, в тело которое судьба вселила её сознание.

- Видимо так и должно было случиться, - вздохнула она. – Ну ладно, - сказала она сквозь зубы. – Это мы еще посмотрим чего они меня лишили!

4. Глава 4.

Через день, когда совсем опал отек и глаз раскрылся полностью, они уже ехали в Москву. Еще совсем немного и они прибудут в столицу.

- А где мы остановимся? – спросила она у князя, и тот ответил, что ей не стоит беспокоиться, так как в саму столицу они не въедут, дабы подготовить её к принятию присяги от общества и представителей народа, которые в это время заполонили Москву. На вопрос почему, он ответил, что, во-первых, приглашены были на свадьбу Петра Второго, а он внезапно умер от черной оспы – бича тогдашнего времени, а во вторых остались на похороны, дабы почтить память внука Петра и императора российского.

- Поэтому чтобы не мозолить глаза и подготовиться основательно, мы решили, что вам стоит пожить в селе Всехсвятское. Там у меня имение. Там тихо и ты, государыня, сможешь подлечить свои синяки. А уж потом и к делам нашим благим приступим.

То, что этот князь называл её на «ты» коробило Анну, но она пока молчала. Она еще не знала, как они здесь общаются меж собой, и принимала это, скрипя сердце. Но к каким же «благим» делам её направят? Она даже не предполагала и поэтому внутренне готовилась к отпору. Ей обязательно надо было понять все то, что окружало и тех с кем придется иметь дело. Пока она была совсем одна и страдала неимоверно от нехватки информации. Со своим положением она уже почти свыклась.

- Царица так царица! – вздыхала она про себя, пока ехала с князем в одном возке и прятала глаза от внимательного пригляда мужчины. – Считай гендиректор медиахолдинга, правда уж очень крупного. А так, где наша не пропадала.

После того, как она вернула ему Кондиции, тот обратил внимание, что листы были как-то скомканы, будто их мяли и бросали в отчаянии. Теперь Василий Лукич не был настолько уверен, как в первый раз, когда та подписывала их, теперь у него закрались сомнения во всем начиная с того самого момента, когда та отказывалась надевать фижмы под платье, ссылаясь на их ширину и при том неудобство езды в карете. Требовала простое платье, как у служанки, чем и её расстроила основательно. Пришлось срочно искать приличное платье и не найдя в том самом селе, Берта ушивала бывшее всю ночь, чтобы фалды не мешали Анне ходить и даже сидеть. Получилась просто карикатура на платья, но все же наряд, если можно было его так назвать. Его она приняла с удовольствием и даже благодарила свою служанку. Та только головой качала, но молчала. К тому же Анна не захотела надевать парик, положенный по моде, а укуталась в теплый головной платок той же Берты. Правда, волосы её были в порядке, и даже смотрелась она лучше, чем в парике.