На наше везение у дороги стояла повозка с сеном. Что она делала в центре Парижа, да ещё и в такое время, мы разбираться не стали, а просто нырнули в неё. На облучке прикимарил какой-то сельский житель, рядом с ним, прижавшись к нему, расположилась девушка. Я моментально снял с руки перстень, не задумываясь о его ценности, и просунул крестьянину. Девушка собиралась уже вскрикнуть, но, завидев цацку, с горящими глазами потянулась к ней.

Французский я хорошо знал и при своей жизни, подозреваю, владело этим языком и тело княжича, так что мне не составило никакого труда объяснить неожиданно ставшему извозчиком мужичку, куда нас необходимо доставить.

Спрятавшись в сене, мы наблюдали, как тайная полиция пообщалась с нашим дедом, и они кинулись в указанном им направлении догонять преступников, то есть нас.

Дорога заняла немного времени. На ходу мы договорились с парочкой, и они одолжили нам свои запасные наряды, даже не потребовав дополнительной оплаты. Мешковатая одёжка крестьянина была мне коротковата, я вынужден был подкатать ночные панталоны, чтобы они не отсвечивали своей белизной. А, вот, Николаю пришлось облачиться в женский наряд. Выглядел он как дурнушка из шапито, которую возит по ярмаркам показывать всем, представляя бородатой девушкой. У меня же были лишь аккуратненькие усики. Нам бы поменяться нарядами, но думать было некогда, да и издалека никто не заметил бы бороды моего брата, тем более что он повязал на русский манер на голову платок, слегка скрыв растительность.

Мы не знали, куда именно похитители потащили нашего отца, но нам несказанно повезло! Видимо, мы приехали гораздо раньше, чем прибыл наш отец, преодолевший это расстояние пешком. На удивление он был один, без похитителей, и мы заметили, как он входил в красивый небольшой особняк. Лишь потом обнаружили двух шпиков, остановившихся почти открыто на противоположной стороне улицы. То ли они его сопровождали да отправили в этот особняк, то ли следили за ним тайно. Ну, или по крайней мере считали, что тайно.

Мы себя перед ними пока ещё не обнаружили и спрятались в проулке между особняками, прикрывшись повозкой наших спасителей. Я лишь успел заметить, в каком окошке горел свет.

Попав на задворки особнячка, мы нашли чёрный ход, который был на удивление открыт, так что пробраться внутрь нам не составило труда. Нам не повстречались ни постояльцы дома, ни их слуги, ни обслуживающий персонал, а создавалось впечатление, что это гостевой дом.

Стараясь не шуметь, мы крадучись отправились по коридорам, безошибочно найдя лестницу на второй этаж. Хоть особняк был небольшой, но лестницы оказались с двух его сторон. Поднимаясь по одной из них, мы услышали, как по второй кто-то тоже твёрдой поступью вышагивал. Потом послышались еле заметные слабые шлепки, будто кто-то спешил в лёгкой обуви навстречу тяжеловесу.

Мы готовы были к разоблачению, но, скорее всего, тем двоим было не до нас, так как мы услышали приглушённые возгласы, один восторженный женский, другой деловитый мужской.

– Брат, ты думаешь то же, что и я? – прошептал мне на ухо Николай.

– Если ты ни о чём не думаешь, то я и подавно.

– Мне кажется, никто нашего отца не похищал! Это наша матушка приехала вслед за ним, и он поспешил к ней с визитом!

Мне показалось странным его предположение. Почему бы ей не приехать к нам в Елисейский Дворец? Но с тем, что никакого похищения не было, я полностью был согласен.

И тут мы увидели своего папашу. Однако сцена сконфузила нас окончательно.