Однако Вена и Берлин обвинили в сараевском убийстве Сербию, дескать, Белград стремился к созданию «Великой Сербии», а потому и организовал убийство Франца Фердинанда. Но такие умозаключения на деле совершенно беспочвенны и лукавы. Правящие круги Сербии, даже если среди них и имелись «великодержавные» настроения, не могли не понимать, что последствием убийства австрийского престолонаследника будет полный триумф в Вене «военной партии» и, как следствие этого, неминуемая и заранее обреченная на поражение война. Причём заступничество России в такой ситуации было совсем для Сербии не гарантировано. Поэтому для Белграда было жизненно важным не только не участвовать в покушении на эрцгерцога, но и любой ценой его не допустить. Собственно, именно так и вело себя сербское правительство. Когда до него дошли слухи о предстоящем покушении, оно 21 июня 1914 г. (по н. ст.) поручило своему посланнику Йовану Йовановичу предупредить австро-венгерского министра финансов графа Билинского о грозящей эрцгерцогу опасности. Билинский при этом это предупреждение проигнорировал, отделавшись общими фразами, что «он надеется, что этого не случится»{671}.

Тем не менее считается полностью доказанным участие в убийстве влиятельной сербской тайной организации «Единение или смерть» (или, как ее называли, «Чёрная рука»). Она была создана 9 мая 1911 г. в Белграде десятью старшими офицерами сербской армии. Фактическим лидером организации стал начальник Осведомительного отдела Генерального штаба полковник Драгутин Димитриевич. Король Пётр, королевич Александр и премьер-министр Никола Пашич, во многом обязанные Димитриевичу приходом к власти, тем не менее опасались его. Пашич указывал на опасность «Чёрной руки» и настаивал на её роспуске{672}. Русский военный агент в Сербии полковник В. А. Артамонов в своём рапорте ГУГШ от 9/22 ноября 1911 г. докладывал: «Не скрою, что “Чёрная рука” через одного офицера сделала попытку войти в сношения со мной. Конечно, я немедленно и решительно отклонил приглашение переговорить с членами тайной организации, чтобы не дать им возможности примешивать при агитации имя России». Ознакомившись с информацией, Император Николай II указал МИД тщательно следить за деятельностью «Чёрной руки». Царь отвергал террористическую тактику. «Где гарантия, – спросил Николай II сербского короля Петра I в 1910 г., – что в один прекрасный день заговорщики не поднимут руку на Вашу династию?»{673}

Между тем, если бы «Чёрная рука» действительно принимала участие в убийстве эрцгерцога, то этот факт должен был быть неминуемо известным австрийцам. Нет сомнений, что они не преминули бы его использовать в антисербской пропаганде уже в 1914 г. Вместо этого главным организатором преступления Вена выставляла националистическую «Народну одбрану» только потому, что она была скандально известна своими громкими антиавстрийскими заявлениями. Кроме того, весьма сомнительными представляются утверждения о связях «Чёрной руки» с боснийской террористической организацией «Млада Босна» («Молодая Босния»), к которой принадлежали убийцы Франца Фердинанда. «Млада Босна» имела национально-демократическую идеологию, близкую к анархо-коммунистам. Она основывалась на внеэтническом и внеконфессиональном югославянстве (убийца эрцгерцога Гаврило Принцип называл себя на допросе не сербом, а югославом), основой которого должна была быть левая идеология. По крайней мере один из лидеров «Млада Босна», Владимир Гачинович, поддерживал тесные связи с Троцким, Радеком и, по некоторым сведениям, встречался с Лениным