Японцы были крайне взволнованы возможными политическим последствиями со стороны России. Нельзя было исключать с её стороны даже военных действий. На следующее утро с токийского вокзала отошёл специальный поезд, в котором находился сам император (микадо) Муцухито, спешивший с личными извинениями. В Японии микадо почитался за божество, и его передвижение являлось важным государственным событием. Микадо вёз с собой группу профессоров медицины из Токийского университета. Муцухито встретился с Цесаревичем и выразил ему свои слова соболезнования. Сыну русского Царя был пожалован высший японский орден Хризантемы. Из Осаки прибыли три парохода, нагруженные подношениями и подарками от купцов этого крупнейшего торгового города Японии. Извинения японцев были приняты Александром III и тяжёлых последствий для отношений двух стран не имели. Уже в своём письме сыну 6 мая Царь писал: «Я воображаю отчаяние Микадо и всех сановников японских, и как жаль для них и все приготовления и празднества – всё пропало и ни к чему! Но Бог с ними со всеми, радуюсь и счастлив, что, благодаря всему этому, Ты можешь начать обратное путешествие скорее и раньше, дай Бог, вернёшься к нам!»{270}

По настоятельной просьбе русского посланника в Японии Д. Е. Шевича Александр III 7 мая 1891 г. приказал прервать визит Великого Князя Николая Александровича в Японию. Микадо лично провожал Цесаревича на корабль. Преждевременный отъезд Николая Александровича из Японии помешал его участию в торжественной церемонии освящения нового православного собора, сооружённого при деятельном участии святителя архиепископа Николая (Касаткина) в центре японской столицы.

Покушение в Оцу взволновало русское общество. Известный поэт А. Н. Майков посвятил Великому Князю Николаю Александровичу стихотворение, которое направил Императору Александру III. «Ваше Императорское Величество. Я сам отец и знаю, что всякое сердечное участие в горе и радости по поводу наших детей услада родительскому сердцу. Вот почему я дерзаю представить Вам эти несколько строчек стихов, вызванных доселе непонятным событием с Государем наследником Цесаревичем в Японии»{271}.

16 мая 1891 г. Николай Александрович прибыл во Владивосток. За пять месяцев до этого Городская дума 12 января 1891 г. постановила: для увековечивания памяти посещения Владивостока Наследником Цесаревичем построить на перекрёстке Светланской и Прудовой улиц из камня и кирпича Триумфальные ворота, с постановкой в оных образа Святителя Николая Чудотворца с неугасимою лампадой. Дума ходатайствовала о присвоении этим воротам имени Николаевских. Именно через эту арку Цесаревич и въехал во Владивосток. В день своего прибытия он объявил Приамурскому генерал-губернатору барону А. Н. Корфу именной Высочайший Указ, в котором «в ознаменование посещения Сибири Любезнейшим Сыном нашим, Государем Наследником Цесаревичем и Великим Князем Николаем Александровичем», Государь объявлял амнистию широкому кругу каторжан{272}.

Утром 17 мая Цесаревич Николай Александрович принял участие в торжественной церемонии закладки памятника исследователю Дальнего Востока адмиралу Г. И. Невельскому. После закладки Цесаревич посетил военный лагерь, при отъезде из которого офицеры отпрягли лошадей и сами повезли коляску с Августейшим гостем под громовое «ура!» войск и народа