. 4 января 1894 г. на месте портовые инженеры осуществили разбивку первого портового района – Либавского адмиралтейства. Были расчерчены места расположения доков, а уже ближе к весеннему сезону 1894 г. происходило интенсивное бурение скважин. К тому же рядом с местом работ находился город Либава, имевший железнодорожное сообщение с центром страны. Бросать всю эту работу и начать ее заново в далёком, практически недоступном и незаселённом Мурмане в тех условиях было бы авантюрой. Император Николай II на авантюру не пошёл. Строительство военного порта в Либаве было продолжено. 5 декабря 1894 г. Высочайшим указом он повелел «вновь создаваемый близ города Либавы военный порт наименовать портом Императора Александра III»{673}.

Таким образом, вопреки утверждениям Витте, ситуация вокруг Мурмана и Либавы сводилась к следующему: 1) Император Александр III утвердил план строительства военного порта именно в Либаве. По поводу Мурмана он лишь указал на необходимость дальнейшего изучения этого региона для возможного будущего строительства там военного порта. 2) 5 декабря 1894 г. Император Николай II издал Указ не о строительстве нового военного порта в Либаве, а о присвоении ему имени Императора Александра III. Поэтому якобы «шантаж» Великого Князя Алексея Александровича терял всякий смысл. 3) Продолжение строительства порта в Либаве вовсе не означало, что Царь отказался от планов освоения Мурмана. Было решено построить в Екатерининской гавани коммерческий порт, который дал бы возможность развивать край. В апреле 1896 г. Государственный Совет ассигновал на сооружение порта на Мурмане 400 тыс. руб., причем 135 тыс. выделялось сразу для начала работ. Ведение дел поручили строительному отделению Архангельской казенной палаты, а руководство стройкой – архангельскому губернатору А. П. Энгельгардту. По смете предполагалось израсходовать на строительство жилых домов 147085 рублей, на расчистку местности – 30 тыс. рублей, на устройство пристани и набережной – 30 тыс. рублей, на благоустройство городского поселения – 25 тыс. рублей, на транспортные расходы – 40 тыс. рублей.

7 июня 1899 г. Николай II утвердил следующее мнение Государственного Совета: «Городскому поселению и порту при Екатерининской гавани присвоить название “Александровск”, а Кольский уезд в нынешних его границах переименовать в Александровский»{674}. В новом административном центре края были построены здания полицейского управления, камера мирового судьи, арестный дом. Шесть домов, построенных казной, предназначались для частных поселенцев. Сооружены были также общественные бани, аптека при больнице и флигель для медицинского персонала, здание для машин электрического освещения, водопровод, дамба, гостиница. После создания на Мурмане инфраструктуры Государь вновь вернулся к мысли создания там военно-транспортного порта, создание которого произошло уже в ходе Первой мировой войны.

Наступили последние недели 1894 г. В те редкие дни, когда Царю удавалось вырваться из бесконечной череды дел, приёмов и докладов, он вместе с Государыней спешил уединиться в каком-нибудь тихом укромном месте, подальше от Петербурга и его забот. Кроме того, жизнь Царской Четы в Аничковом дворце мало напоминала семейную: чужие комнаты, чужие правила жизни. 22 ноября Николай II и Александра Феодоровна уехали в Царское Село, где остановились в Александровском дворце – родном доме Государя. «Странно было провести ночь в спальне дорогих Папа́ и Мама́, в кот.[орых] я родился», – записал он в дневнике. Здесь Император и Императрица чувствовали себя счастливыми, у себя дома: «