– Я наблюдала не за тобой, а за ней. У нее такие волосы, – Эби мечтательно улыбается. – Белые, словно снег, и длинные. Как у принцессы, и сама она, как… Рапунцель.

– Кто? – блаженная улыбка, вызванная воспоминаниями о соседке, сползает с моего лица.

– Не парься. Все равно не знаешь, – небрежно машет рукой Эби. – Если будете жениться, я хочу быть подружкой невесты. Так что жди, пока я вырасту. Лет пять жди.

– Договорились, детка. Мне спешить некуда. Я замолвлю о тебе словечко перед Распунцель. – Торжественно обещаю я, все еще думая о своей подружке, которая сегодня неожиданно отменила свидание, и мне пришлось провести вечер за просмотром фильмов, в компании вечно дерущихся близнецов. Не то, чтобы я жаловался…

–Рапунцель, – поправляет меня Эби. Взрыв хохота перекрывает очередной раскат грома. Ее глаза искрятся от смеха, и она, кажется, совершенно забыла о своих фобиях, а, значит, можно потихоньку сваливать. Что я и собираюсь сделать.

Не спеша, встаю с кровати, замечая мгновенно потухший взгляд трусихи Эби.

– Ты можешь оставить свет включённым, если боишься, – предлагаю я стопроцентно-работающий вариант избавления от страхов.

– Я никогда не выключаю ночник. Иногда и телевизор всю ночь работает, – отзывается подавленным голосочком Эбигейл. Она наигранно горько вздыхает, метнув в меня несчастный взгляд. В детстве мне приходилось по нескольку часов сидеть с Эби и Геком, читая им перед сном. Я сам еще был ребёнком, но близнецы младше меня на шесть лет, и обязанности старшего брата никто не отменял. Мама рано вышла из отпуска по уходу за малышами. Она работала медсестрой в больнице, и частенько возвращалась к полуночи, а няню отпускали около девяти вечера. А дальше наступало мое время. До прихода отца или матери.

– Почитай учебник истории. Это поможет тебе уснуть, – советую я. Хмыкнув, Эби прячет улыбку. Я прекрасно знаю, что она ненавидит историю, как и другие предметы, которые требуют запоминания и зубрежки.

– Доброй ночи, Эби, – мягко произношу я, протягивая руку, чтобы открыть дверь.

В следующее мгновение мы оба вздрагиваем. Из гостиной, находящейся прямо под нами, доносится резкий звук, похожий на удар двери о стену. Эби тоже слышит, и улыбка гаснет на ее губах. Мы молча смотрим друг на друга, растерянно застыв.

То, что произошло дальше, стало для меня на долгие годы жутким ночным кошмаром, избавиться от последствий которого я так и не смог. Это был закат эры супергероев, которыми я грезил в детстве. И начало новой жизни, в которой мне предстояло стать частью той неистребимой силы, с которой много лет боролся мой отец. Меня безжалостно и грубо выдернули из состояния беспечной спячки и бросили в реальность, о которой я не имел не малейшего представления. Я не мог сопротивляться, не мог остановить движение несущегося на меня локомотива. Механизм был запущен, отчет пошел на минуты.

Но, тогда, в первые секунды, я еще не подозревал, чем все закончится, во мне еще жили наивные бредни о том, что нас есть кому защитить.

События развивались быстро, непредсказуемо, необратимо. Внизу раздался топот ног, приглушенные грубые мужские голоса, сдавленный крик матери. Меня охватил озноб, потом сразу жар, голова закружилась, пульс забился со скоростью света. Я знал, что папа с мамой находились в гостиной – в это время они обычно смотрели телевизор. Глухой звук заставил нас с сестрой содрогнуться от страха, мы даже дышать перестали. Эби смотрела на меня с ужасом. Смертельно-побледневшая, словно белое полотно. После минутного затишья снова раздался хриплый возглас отца, гневные крики, звуки ударов, плачь матери, грохот падающей мебели.