- Давай тогда с мерок начнем, - оживилась Лидяса. Девушка торопливо заперла входную дверь и затворила ставни на окнах. – Все, теперь никто не помешает. Раздевайся.

Я провела в лавке мастерицы много времени. Мы обговорили, что именно мне нужно, фасоны, цвета и прочее. Ткань я привезла с собой, ту, что раньше покупала, но этого мало для пошива всего, что мне нужно, к тому же еще ведь требуются всякие ленты, пуговицы и прочее, так что я просто оставила монеты девушке, попросив купить все необходимое и нисколько не сомневаясь в ее порядочности. Через пару часов вниз спустились братья девушки. Тольяса Лидяса отправила за Диккером, а маленького Жоффри пошла покормить. Я от еще одного перекуса отказалась, не желая объедать семью и вскоре засобиралась домой.

Никос с Димисом ждали меня, где условились. Они уже все распродали и теперь перекусывали тем, что из дома захватили.

- А где же одёжа новая? – перестав есть, возмутился Никос.

- Дядька Никос, вы не переживайте, - улыбнулась мужчине. – Я к мастерице ходила, все ей заказала. Попозже приехать на примерку нужно, ну и забрать готовое. Монет только много потратила.

- Эх, девки! – сплюнул Димис. – Им бы токма одёжки новые да ленты! Моя-то старшая тоже дай волю, все серебро на это дело спустит!

- Не твое то дело, Димис! – одернул друга Никос. – Сами мы с Дизарой разберемся, во что племяшу одевать, да на что серебро тратить!

- И то верно, - не обиделся мужчина. – Мне есть за кого переживать, а ты и сам не дурак. Коли надобно тебе девку наряжать, будто простоволоску, так и пожалуйста.

- Димис! – нахмурился Никос, сведя брови.

- Прости, прости, - пошел на попятную мужчину. – Не подумав ляпнул. Все, молчу! Поехали, коли всё тут. Вечереет ужо, а меня дел дома по хозяйству немеряно ждет.

19. Глава 19.

Глава 19.

С каждым днем, с каждой напетой песней, с каждым моим любовным взглядом на эти места земля вокруг оживала. Пройдет еще какое-то время, и пока еще больной участок будет не узнать. Чем дольше я жила в своем новом жилище, тем отчетливее понимала, что земля вокруг и правда была отравлена, и отрава эта расползалась все дальше. Но теперь все должно наладиться, не было просто здесь Хозяйки долгое время, некому было позаботиться об этих местах.

Недавно я даже узнала причину, отчего жизнь отсюда уходить стала. В Тиллиорке нашлась старуха, что помнила прошлую владелицу этого места. Штефа, одна из старейшин поселения только рада была поговорить да прошлое вспомнить.

- Травница сильная то была, - рассказывала она, подслеповато щурясь. – Ужо годков пятьдесят прошло, как бы не боле, как померла она, стало быть. Любую хворь излечить могла, все к ней ходили. Мне с дочкой моей старшой помогала, недюжила та больно часто в детстве-то, а лекарка наша… с именем вот запамятовала… то отвар какой сварит, то листьев али корней даст заварить, скажет, расскажет все. Как давать, куда мазать… хорошая травница была, от Матушки-богини дар такой. – Штефа замолчала, погрузившись на какое-то время в воспоминания, а я не торопила. - Не могла, значится, разродиться девка одна, жила тут неподалеку, - снова продолжила рассказ ариса. - Сошлась с арисом одним, все честь по чести, жили справно, а детишек поначалу не было и все тут. Уж они богинюшку молили о малыше, каждый год дары в храм носили, дюже дитё хотели оба… И смилостивилась Матушка, понесла девка та. Радьяна… точно Радьяна, а мужа Святодар ее значится, звали. Дары принесли они, значится, чтобы богинюшку поблагодарить, все честь по чести… - Штефа снова замолчала, а я и не торопила, сидела рядом с арисой на бревне поваленном, да погожим деньком наслаждалась. – Дочка вторая у меня тогда народилась как раз, - снова заговорила ариса, - некода за соседями приглядывать было, но вся деревня видела, что Радьяна тяжело ходила, ох и тяжело, - прицокнула старуха. – А после, когда уже родить время-то подошло и вовсе заболела она. Слегла в горячке. Святодар сразу к травнице побёг, значится. Да тока не помогла она, да и как помочь, коли дитё в утробе-то померло! Схоронил Святодар обоих – и жену, и дитенка, значится. Да травницу нашу всё винил. Ходил к ней угарный, не в себе он был те дни... Ну и зарубил в один день лекарку нашу, а следом и себя порешил! Вот с тех пор и почернела земля там, да жизнь из нее и ушла вся. – Штефа снова замолчала, задумавшись, пожевала губами, но все же продолжила. - Всей деревней хоронили ее, а дом заколотили опосля. Никто и не жил там с тех годов. У колодца Святодар черное дело сотворил, значится, тама земля и начала умирать первой, а после дальше перекинулось. Арисы, что на охоту ходють, сказывают, что до леса ужо чернота идет. Вот и стали обходить те места стороной, никто селиться не хотел. Ведунья наша и та не стала дом обживать, почуяла недоброе, значится. И тебе, девка, не стоит тама жить. Злое то место теперя, проклятое.