- Сладкая очень, - заметила я, запивая угощение обычной водой.

- Так затем и собирают ее, что сладкая, - крякнул дядька Никос. – Ты что же и жожь никогда не пробовала?

- Не доводилось, - честно ответила я.

- Вот, смотри, - Дизара, только войдя, сразу заняла почти всю комнату. И не потому, что она такая крупная, а скорее, стоило ей только войти, женщина тут же подавляла всех вокруг. – Нашла корочки старые Марсины, еще целые. На удивление прямо. Да был год, когда он вдруг как вымахал, а мы ему только-только обувку новую справили, да обшили. Вот оно на палатях и провалялось столько времени, да все равно пригодилось значится.

Обувь мне подошла прекрасно. Корочки – кожаные туфли на деревянной подошве. Штаны десятилетнего парнишки оказались коротки, зато в талии отлично, две рубашки, что принесла Дизара немного в груди поджимали, но носить можно.

- Тебе только это, - Дизара протянула мне отрез ткани. - Перси перевязать надобно.

- Что? – не поняла я, по инерции принимая ткань.

- Ну это, - зарделась женщина. – Не носят у нас так одёжу бабы. Перематываться надо.

- Грудь перевязать нужно? – наконец дошло до меня.

- Я и говорю, перси нужно затянуть.

Так, ясно, перси – это грудь, но слово мне не знакомо. Однако я безропотно перевязала не туго требуемое место, теперь и рубашка лучше села, переоделась, обулась и вышла к ожидающему дядьке Никосу, он ждал за дверью, во дворе.

- Ты теперь совсем как нашенская, - заметил он, увидев меня. – Бабам в деревне скажу, племянница ко мне приехала, чтоб вопросов лишних не задавали.

- Конечно, - кивнула я. – Я не против.

- Ты, это, смотри, слязны они в листве-то и не видны почти, - продолжил инструктаж дядька Никос. - Кусают дюже болюче, поначалу-то на щипок похоже, а после укуса место распухает, чирий раздувает огромный со слизью вонючей да болит жуть как. Если укусов много, можно и кончиться, а уж от боли намучаешься перед смертью! – спокойным таким бодрым голосом рассказывал мужчина.

А меня передернуло от перспектив, да мысль мелькнула, может, ну ее, эту охоту? Лучше, может, к Дизаре вернуться? Но я упрямо продолжила топать рядом с дядькой Никосом. Мы прошли деревню насквозь, провожаемые заинтересованными взглядами множества женских глаз. Мужчин и не видно, только детишки, изредка подростки, да женщины. Они примолкали, завидев нас, а стоило нам удалиться хоть немного, за спиной слышались обильные шепотки, торопливые переговоры вполголоса, а кто и вовсе не стеснялся – говорил, не скрываясь.

- Никос, - дорогу нам преградил высокий взрослый мужчина, в возрасте уже, еще и борода седая да длинная лет ему добавляет, однако стариком назвать встреченного язык бы не повернулся. Мужчина, судя по виду, привык командовать, излучает силу и уверенность в себе. Это чувствуется и в развороте плеч, и в широко расставленных ногах, и во взгляде, каким он сверлил нас с Никосом. – Ты куда девку ведешь? – громко поинтересовался мужик.

- Здоровьица, Фирел, - поприветствовал Никос. – В лес идем, слязнов охотить.

- Как это? – крякнул Фирел. – А девка тебе там зачем?

- Племянница то моя, из Лисовиков утром приехала. Не видались давно, вот и поговорим в дороге.

- А бабы сказывали, голая она утром по деревне хаживала! – напирал Фирел.

- Тю, злословницы! – сплюнул на землю Никос. – Скупаться она решила, да одежу в речку-то утянуло, а неча на край класть! – Никос хмуро на меня посмотрел, а я прям прониклась, потупилась и разве что ножкой не шаркала. – Так в моей рубахе шла, а не голая, слушай ты этих пустобрех! – махнул он рукой.