– Ты же знаешь, что значит доехать до Хэмптона. Твое мнение, Пибоди?

– Хорошая работа, внимание к мельчайшим деталям, деньги тратятся разумно и со смыслом. И источник денег достаточно крупный и стабильный, чтобы их можно было тратить на по-настоящему хорошую работу и внимание к деталям. И…

Размотав пару ярдов своего шарфа длиной в милю, Пибоди подошла к месту, отмеченному Евой.

– Что здесь, на брезенте? Кровь?

– Брезент смят гармошкой, как коврик, это бывает, когда на нем кто-то поскальзывается. Все остальные куски лежат довольно ровно.

– На стройке случается всякое. И кровь иногда проливается. Но…

– Вот именно: но! Кровь на брезенте и мертвое тело на лестнице. Губа у трупа рассечена, а на брезенте засохшая кровь. Немного крови, поэтому ее вообще могли не заметить, особенно из-за того, что брезент смялся.

– Думаешь, они принесли ее сюда? – Нахмурившись, Пибоди оглянулась на дверь. – Я не заметила никаких признаков взлома, но проверю еще раз.

– Дверь действительно не взламывали. Возможно, открыли с помощью отмычки, но на это надо время. Скорее всего, они знали код, или же у них было хорошее электронное устройство для считывания кодов.

– Итак, подводя некоторый итог, можно сказать, что мы имеем дело не с простым уличным ограблением.

– Нет. Все несколько сложнее. Он явно не слишком умен. Я имею в виду убийцу. Если он достаточно силен, чтобы сломать ей шею, зачем бить ее? У нее синяк на правой щеке и губа разбита.

– Возможно, он просто толкнул или пнул ее.

– Не думаю, это уж совсем глупо. Пощечина? Мужчина дает пощечину женщине, если хочет ее унизить, а пинает, если зол, пьян и вообще если ему наплевать на то, какой вред причинит ей его удар и будет кровь или нет. Бьет наотмашь, когда хочет причинить боль, запугать. Судя по характеру удара, он действительно бил наотмашь.

Действительно, женщину ударили в лицо с такой силой, что и сейчас можно было заметить следы.

– Возможно, он достаточно умен и сдержан, чтобы не начать зверски избивать ее, – продолжала Ева, – но недостаточно умен, чтобы прибрать за собой и не оставить следов. Недостаточно умен, чтобы забрать с собой испачканный брезент. У основания правой ладони у нее содрана кожа, а на брюках – синие нитки, не исключено, что от коврика в машине.

– Ты считаешь, что кто-то схватил ее и затолкал в машину?

– Вполне возможно. Нужно же было как-то доставить ее сюда, в это пустое здание. Преступник достаточно хитер, чтобы снять с убитой все ценные вещи, включая пальто, – сымитировать ограбление. Но зачем же в таком случае оставлять обувь? Хорошие туфли. Выглядят они совсем как новые. И если вы грабитель, который не побоялся потратить время на то, чтобы снять с нее пальто, то зачем же оставлять на ней туфли?

– Если он доставил ее сюда, значит, ему нужно было уединение, – заметила Пибоди. – И время. На изнасилование не похоже. В противном случае зачем нужно было ее потом снова одевать?

– Она, по-видимому, шла либо на работу, либо с работы.

– С работы, – решительно заключила Пибоди. – Проверяя сведения по ней, я получила сообщение о том, что ее муж позвонил в полицию. Он заявил, что жена не пришла домой с работы. Она работала допоздна, но на сей раз вообще не вернулась с работы. По его словам, уходя из офиса, она говорила с ним по телефону, и это было вскоре после десяти часов вечера.

– Довольно много сведений для такого короткого сообщения, особенно относительно женщины, которая на несколько часов задерживается с возвращением домой.

– Мне тоже показалось, здесь что-то не то, поэтому я решила его проверить. Его зовут Дензел Дикенсон. Он младший брат судьи Дженнифер Янг.