Его губы мягко скользят вверх по шее, накрывают мой рот. Меня словно током бьёт от мужской нежности. Не помню, чтобы я вообще когда-либо ощущала себя таким маленьким, хрупким цветочком.

В тишине улавливаю едва различимый, напряжённый шёпот:

— Я загоню собак. И пойдём в дом.

Олег вернулся скоро и за руку потянул меня наверх.

Рывком стянув с себя футболку, отбросил её в сторону.

Наши взгляды скрещиваются.

Мы с ним словно в другом мире. И только вдвоём.

Никого вокруг. Лишь дождь барабанит по стеклу, оставляя мокрые дорожки, смывая с моей души все сомнения.

Я уверена, этот Олег — настоящий, а не тот шутник, к которому я привыкла.

Он нежный. Обходительный. Каждое его прикосновение наполнено священным трепетом. И у меня рвёт крышу от этого. Сердце просто вулканом взрывается в сладких потугах, и горячая, приторная лава теперь течёт, заживо сжигая остатки моего самообладания и желания «просто забыться».

Теперь «просто забыться» — это значит стать нужной, чувствовать себя желанной, женщиной, которой дорожат, на которую смотрят с восхищением и вожделением, когда пальцы горят от жарких прикосновений, а нам двоим всё мало. И ко всему этому «просто» совсем неподходящее слово.

Голова уже отключается, и я начинаю чувствовать сердцем, отметая неуместные рассудительные отголоски. Не хочу сейчас возвращаться в действительность. Я потом всегда успею окунуться в безбрежный океан лжи и грубого одиночества. А сейчас я буду наслаждаться каждым мгновением своего полёта в сладкую пропасть. И его трепетными прикосновениями.

— Как предохраняемся? — врывается в мои мысли натянутый мужской голос, уже в который раз за сегодняшний вечер ласкающий мой слух так самозабвенно.

Отвечаю кратко и по существу:

— Я пью таблетки. Но очень настаиваю на презервативах.

— Ненавижу эти резинки, — накрывает мой рот своим, тут же проникая внутрь языком, ведёт по зубкам и скользит дальше, лаская нёбо.

Кроме безумного возбуждения, неутоленного голода я чувствую ещё и небольшую неловкость. Застенчиво смотрю на Олега и тону в томной зелени его потемневших глаз.

Когда Олег, толкая меня к кровати, налегает на меня и тяжестью своего тела заставляет улечься на спину, я уже ни о чём не хочу думать. Я уже ничего не желаю, только лишь, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась. Его губы всегда прикасались ко мне с таким священным трепетом. А язык ласкал разгорячённую кожу.

И чтобы на неудержимые мощные толчки этого голодного мужчины отныне имела право только... Я.

19. Глава 17

Выходные пролетели, как пара часов. На сердце легко и спокойно. И даже мысли нет, что мы делаем что-то неправильно. Олег дорвался до желанного. И сдержал обещание насчёт многочисленных оргазмов. А я змеей извивалась под ним, не сдерживая эмоций, стонала в голос и громко выкрикивала его имя. Каждый раз захлебываясь от ощущений трепета, нежности и страстных откровенных ласк.

А те недолгие перерывы, когда не занимались сексом, мы гуляли под неожиданно ярким небом, ловя свежее дыхание осени, погружаясь в буйство золотых красок. А ещё Олег взял на себя смелость организовать мне небольшой гастротур.

Утро понедельника наступило как-то уж слишком неожиданно, мгновенно превращая воздушные замки осенних тонов с привкусом свежести в темнеющие старые, сырые развалины. А на душе… дождь.

До обеда мы с Олегом ожидаемо провалялись в постели. Но мне пришлось строго напомнить самой себе о поставленном мною же условии.