Галилеяне особо чтили традиции израильского севера, где и располагалась Галилея. В евангельских источниках говорится о «пророках» с севера, таких как Илия, Елисей, Иона, и почти ничего не сказано о «царях» или «священнослужителях» – первых лицах Иерусалима и Иудеи, традиционно вызывающих интерес. Израильтян называют «сынами Авраама», избегая упоминания роли Сиона и Святого града. По-видимому, галилеяне привыкли к более вольной трактовке закона и были менее щепетильны в вопросе соблюдения чистоты, чем жители Иудеи.

В Галилее говорили на арамейском – языке, проникшем в древнееврейский во времена ассирийской экспансии. Это был родной язык Иисуса. В его доме говорили на арамейском, и первые произнесенные им слова, обращенные к родителям, звучали как abbá и immá. Безусловно, именно на этом языке он начал благовествовать. Иудеи, как в Галилее, так и в Иудее, обычно говорили по-арамейски. В евангельских текстах явно заметны следы арамейского.^>57 Галилеяне говорили на арамейском с особым акцентом, отличавшим их от иудеев – выходцев из Иудеи. В частности, они плохо произносили гортанные звуки, что служило поводом для шуток и насмешек в столице. Акцент Иисуса, как и Петра, выдавал его галилейское происхождение.^>58

Древнееврейский, язык Израиля времен великих пророков, стал исчезать намного позднее изгнания в Вавилон, но не был утрачен полностью. Во времена Иисуса на нем еще разговаривали в некоторых областях Иудеи, но он употреблялся только в качестве священного языка, на котором были написаны книги Закона. Древнееврейский язык использовали во время богослужений и чтения соответствующих молитв. Им прекрасно владели книжники, вплоть до того, что могли полемизировать на нем. Но основная часть населения все же плохо его понимала; когда в синагогах читали Священное Писание на древнееврейском, его текст переводили и толковали на арамейском.^>59 Возможно, Иисус в какой-то степени знал древнееврейский язык, но не похоже, чтобы он регулярно его использовал в повседневной речи.

Начиная с военных походов Александра Македонского греческий язык все больше стал укореняться на завоеванных территориях, превращаясь в официальный язык культуры, власти, экономических отношений. Нечто подобное произошло в Галилее и Иудее. Арамейский не вытеснился, но в значительной мере превратился в язык, используемый привилегированными классами и властителями при дворе Ирода. В Сепфорисе греческий, пожалуй, был слышен чуть чаще, чем в Тибериаде, но в обоих городах продолжал существовать арамейский. Греческим владела священническая аристократия и правящие верхи Иерусалима^>60. Есть указания на то, что во времена Иисуса некоторые люди были двуязычными: они говорили на арамейском и могли сойти за необразованных греков^>61.

Иисус, без сомнения, говорил и думал на арамейском языке. При этом его соприкосновение с греческим было более явным, чем мы привыкли считать, поскольку в поисках работы он дошел до Сепфориса. Некоторые из числа следовавших за ним говорили на греческом. Например, сборщикам налогов, каким был Левий, греческий язык был необходим для работы. Андрей и Филипп, носившие греческие имена и происходившие из Вифсаиды (Кесария Филиппова), наверняка говорили по-гречески и помогали Иисусу общаться с иноверцами, например с сирофиникиянкой.

Приход римлян не способствовал укоренению латинского языка. По всей вероятности, он использовался только должностными лицами и римскими военными. Известно, что на зданиях, акведуках и публичных постройках выгравированы впечатляющие надписи на латыни, но местные жители не понимали их содержания; подобные послания служили лишь символом власти и могущества. Нет причин предполагать, что Иисус владел латынью. Можно заключить, что Иисус, простой галилеянин, живший на территории, где сосуществовало несколько языков одновременно, учил народ на своем родном арамейском языке. Вполне возможно, он знал библейский древнееврейский – в той степени, чтобы понимать и цитировать Писание; вероятно, немного разбирался в греческом; латынью он не владел.