— Олеся, это глупо!
— Что? Переживать за семью?
— Нет, глушить свои переживания алкоголем! — Игорь наклонился ко мне. — Особенно, когда пить не умеешь. Ты не замечала, что тебя уносит в небесные дали с мизерного количества выпитого? Тревожный звоночек.
— Воспитываешь? — не удержалась и съязвила. Страх перед Игорем давно улетучился. Даже сейчас я была апатичной. — Да?
— Ещё даже не начинал…
Мужская ладонь уверенно забралась под мокрую футболку. Контраст между холодной футболкой и горячей рукой вызвал у меня мурашки. Натянув длинную цепь, приковывавшую меня к кровати, я шумно вздохнула.
— Твой отец регулярно воспитывал тебя болью и ненавистью. Ни к чему хорошему это не привело.
— А ты разве не делаешь то же самое?
— Нет, — Игорь покачал головой. — Вовсе нет. Я буду тебя воспитывать другими методами. Уже это делаю. И раз ты сейчас со мной спокойно разговариваешь, значит… действует?
О! Я бы не обольщалась на месте Игоря. Я вовсе не спокойна! Я загнана в угол и крайне взбешена! И… И зла! На себя и на других, и на всё вместе взятое! Единственное, чего он добился, так это моего бесстрашия на грани фола.
— Иногда зверь, пойманный в капкан, отгрызает себе лапу. Мне грызть нечего!
— Ой! Какими словами ты бросаешься. Сразу чувствуется юношеский максимализм: всё или ничего! Что дальше? Пойдём по классике архетипов?
— Препарируешь?
— Господи! — Игорь закатил глаза. — И чего не сделаешь ради такого юного цветочка…
Мужская ладонь замерла на неприлично близком расстоянии на моём бедре. Но приличия давно уже затерялись в лабиринте наших взаимоотношений. Нить Ариадны порвалась, придётся согласиться на что-то другое.
— Если я тебя освобожу, ты не будешь вести себя как истеричка?
Мотнула головой, сердито сопя. Мужская ладонь беспощадно жгла мою кожу, вызывала странный стыдливый и болезненный румянец на лице. И все мысли вновь и вновь возвращались к этому прикосновению.
— Я… я замёрзла, — совладав с эмоциями, озвучила свои первые ощущения. — Мне холодно. И руки затекли.
Дважды просить не пришлось. Игорь, звякнув ключами, дал мне волю. Убрав мокрые волосы с лица, рывком села и с болезненным наслаждением принялась разминать руки. При этом ощущение обжигающей ладони на моей коже меня не покидало.
Принять сложное решение было просто. Это эксперимент.
Смотреть на Игоря без эмоций было сложно. Он же будто маской прикрывался, умело пряча все свои чувства. Он ведь так и не ответил, зачем я ему. Любовь ради мести? Месть ради любви? Ненависть? Что им движет? И почему человек, принёсший мне немало страданий и переживаний, вдруг оказался самым… порядочным? В некотором отношении, конечно.
Целовать Игоря было странно. Наверное, такой реакции и он не ожидал. Я же решила импровизировать. Правила были простыми, так почему бы не подыграть?
Обвив руками шею Игоря, я осторожно и очень нежно поцеловала его. Неторопливо, с мягким наслаждением и привкусом чего-то острого.
Игорь на поцелуй не отвечал, его подозрительность и насмешливость никуда не пропали. Отстранившись, я стянула с себя футболку и вздрогнула от холода. Обхватив себя руками, исподлобья посмотрела мужчине в глаза.
— Ты можешь согреть меня?
Нет, играть нужно по другим правилам. Совсем другим! Я ведь… должна просить. Язык не поворачивался сказать нужное, будто выдавливала из себя слова, дрожа уже не только от холода и неизвестности, но и кое-чего другого.
— Прошу, согрей меня… Пожалуйста!
Ответный поцелуй не заставил себя ждать. Сокрушительная лавина, от которой я болезненно вспыхнула и зажмурилась. Крепкие пальцы путались в моих волосах, заставляя запрокидывать голову и обнажать шею. Игорь ведь знал, что мне нравится. Первый же стон был символом позорной капитуляции.