– А иначе?

– Иначе, кисунь, мы перестанем быть такими вежливыми. И вместо кухни ты сразу отправишься в нашу постель. Какой вариант выбираешь?

14. Глава 14. Адам

Девчонка палку перегнула, потеряла грани. Сам виноват, дал ей свободы, нормально себя вёл. Не запирать же её в кладовке и не пугать пистолетом, чтобы тихо сидела.

Но, похоже, с Катей нужно было именно так. Хорошее обращение она восприняла как слабость. Решила носом воротить, свои правила проталкивать, которые нахрен здесь не сдались.

– Быстрее.

Подгоняю, когда девчонка бросает шапку в стену. Стоит в прихожей, трясётся, и психует в подарок. Теплые вещи стягивает рвано, в своём платье остается. Топает громко, аж в мозгах отдает.

Я даже не сомневался, что она выберет первый вариант, смирно на кухню направляется. Уйти она решила. Хрен там, уйти она может разве что на мой хуй. Потом – на хуй брата.

Вот её дорога этой ночью.

– Теперь выкладывай, - приказываю, когда девчонка на стул падает. – Что за истерика?

– Никакой истерики, - чеканит как робот. – Приношу свои извинения за то, что неправильно себя вела. Больше такого не повторится.

– Кис, ты тон прикрути.

– Я использую максимально вежливый и подходящий тон, что-то не так?

И ресницами взмахивает.

Охуеть заявочки.

Подхожу ближе, сжимаю пальцами спинку стула, кручу его, разворачивая девчонку к себе лицом. Наклоняюсь, по лицу пытаюсь прочитать всё, что её не устраивает.

– Не надо, - просит твердо, отклоняется от моих прикосновений. – Не нужно меня трогать. Как я уже говорила, это неприемлемое поведение. Вы сами утверждаете, что я здесь в качестве заложницы, а не в роли девушки с низкой социальной ответственностью.

– В роли кого, кис?

Брат рядом останавливается. Такой же напряженный, как и я. Были уверены, что стрельба растормошит девчонку, подтолкнёт немного. Я ведь не дебил, считываю, как Катя реагирует на нас. Нихрена это не стон отвращения был, когда касался её.

– Не в роли шлюхи, - выплевывает, в серых глазах презрение мелькает. – Поэтому не надо ко мне приставать. Уверена, что с этой проблемой вы сами можете справиться. И выбор получше будет.

Снова что-то мозг царапает. Ненавязчиво, будто я всю картину не вижу. Так и днем было, когда не просчитал, что этот уебан вызовет полицию. Интуиция вопит, а я привык с ней считаться.

Сжимаю коленки девчонки, развожу в сторону, чтобы между стройных ножек оказаться. Наклоняюсь ближе, она дышит рвано и шпарит огнем, злостью, которая в глазах плещется.

Заводит, блядь. Вот этот её характер с перчинкой – охрененно возбуждение разжигает. Даже не против, если царапаться и кусаться будет. Кошка дикая. Охуенная.

– Претензия в чём, Екатерина… Простите, по-батюшки не знаю.

– Я… - теряется от такого обращения, губы поджимает. – Никаких претензий, но…

– Без претензий ты бы не вела себя как истеричка. Замерзнуть решила насмерть? Тут до ближайших домов час езды.

– А вам какая разница? Замерзну, будет вам меньше проблем. Никаких рисков, что я могу кому-то рассказать про ваше преступление. Все в выигрыше, правда?

– Училка, не нарывайся.

Предупреждаю, хотя вижу, что это мало помогает. Думать надо, что у неё в голове перемкнуло. Нормально себя вела, открывалась понемногу, понимала, где находится. А потом…

Прокручиваю в голове всё, что было. Каждый момент, слово и взгляд. На что обидеться могла, как малолетка, чтобы сейчас откровенно рисковать. Бабский мозг это всегда загадка.

– Ох, кисунь, - улыбаюсь, когда всё на места встает. – Какая ты обидчивая.

– Я не понимаю про что вы говорите.

– Ты, - поправляю её, тяну рука платья ниже. – Если я тебя трахать собираюсь, то лучше неформально общаться, правда?