– Я Оливия! – проорала я бармену.

Гибкий, симпатичный мальчик, который любил демонстрировать чудеса барменского искусства, когда у него было время, обернулся с любезной улыбкой. Фартук был идеально завязан – ни морщинки.

– Две «Оливии»? – с приятной улыбкой переспросил он. – Подруге тоже?

– Дебил! – проорала я ему в ухо. – Оливия, это я! Мне нужны ключи для персонала!

Отлично вышколенный, он не прореагировал на оскорбление. По лицу пробежала тень. Думаю, он все с первого раза услышал, просто сомневается, что это я.

– Что? – повторил он.

Я расправила волосы и показала себе в лицо:

– Я Оливия! – как жаль, что на мне ни макияжа, ни подходящего платья. В таком виде меня не узнают. – Их пленница! Дай мне ключи!

Барный мальчик остался любезным, но по глазам вижу – узнал. Он снял связку с гвоздика под стойкой и подал мне. Я потащила сестру обратно. Она, сообразив, что я прекрасно тут ориентируюсь, схватила меня за руку и больше не отпускала.

Я отперла замок, за дверью царила полная темнота. Но я помнила и лестницу, и куда она ведет. Завела сестру и захлопнула дверь – музыку отрезало. Мы оказались во мраке, пахнущем хлоркой.

– Что это? – прошептала сестра.

Я молча повела ее наверх.

Бетонные ступени звучали глухо. Мы пробежали два пролета, прежде чем я открыла следующую дверь ключом. Второй этаж дышал роскошью и мягким светом. Издалека долетала приятная музыка – мы вышли в жилом крыле. Звуки из залов сюда не попадали, а музыка – какая-то тягучая классическая мелодия, шла из кабинета релаксации. Сразу захотелось на сеанс массажа…

Ковер в просторном коридоре смягчал шаги. Не считая журчащей мелодии и нашего перепуганного дыхания здесь тихо.

– Где мы? – прошептала сестра.

– В жилом крыле, – буркнула я. – Выйдем через другой выход… Вип-залы закрывать не станут.

В конце коридора были апартаменты, где я жила когда-то. Роскошные комнаты: спальня без окон со стенами, занавешенными гобеленами, зал для отдыха… А еще гардеробная, гостиная, огромная ванная. Пространство было нужно по уважительной причине. У мальчиков были свои квартиры, но гостить оба предпочитали у меня.

Сколько времени мы провели вместе… И мой первый поцелуй случился здесь же.

Он получился сам собой. Через три или четыре недели, как я тут оказалась.

Я лежала у него на коленях и подняла голову, когда он позвал. Я думала, он хочет что-то сказать, а он поцеловал меня.

Поцелуй взрослого мужчины оказался совсем другим. Отличался от тех, что были прежде. Чуть-чуть колючий, полный волнующего запаха мужского парфюма и глубокого дыхания. А губы мягкие, словно он не хотел меня пугать. Ненастойчивые, словно знал, что и так все получит. И хотя поцелуй застал врасплох, мне совсем не было страшно.

Так обидно вспоминать…Здесь все кричало о моем прошлом: о счастье, о бедах, обо всем, что пришлось пережить.

Опустив глаза, я свернула за угол – к лестнице. Она спускалась в полутьму. Мы сбежали вниз и окунулись в приятный полумрак. Здесь был и лифт, но спускался он в небольшое фойе, двери из которого вели в бухгалтерию, отдел кадров и так далее. А мне нужно в зал.

Пока нам никто не попался, но это нормально. Мальчики внизу, жильцов нет – я ведь съехала.

Мы пробежали по служебному коридору – к выходу. Пол под дверью был с сине-красным отблеском, оттуда долетал грохот музыки. Стены вибрировали от низких баcов. Выход на главный танцпол клуба.

Я торопливо всунула ключ в скважину и провернула.

– Бежим, – прошептала я. – Только не останавливайся!

Мы выбежали в зал. Сестрица растерялась, но я знала планировку и целенаправленно, как ледокол резала толпу по направлению к выходу.