Я чуть не пошутила, что она неплохо заработала за двадцать минут, но прикусила язык. Еще подумает, что я у шеста два года проторчала.

– Ты как? – проорала я ей, хлопая по теплому плечу. От нее пахло мужским парфюмом – целым арсеналом запахов.

Сестра кивнула с каменным лицом, мол, все в порядке.

– Тогда валим, пока они не передумали!

Мы спустились со сцены. Она быстро шла к выходу, опустив глаза и закрывая грудь руками, чтобы кто-нибудь из «старых знакомых» про нее не вспомнил. Я шла следом, бдительно контролируя периметр.

Охранник замкнул цепочку, и мы покинули вип-зал. Что б его.

Он остался под аркой, а мы хотели прошмыгнуть к выходу, но нас остановили.

Раскинув руки в стороны, словно собираясь обнять нас обеих, перед нами стоял Руслан. Рубашки на нем не было. Влажная от пота грудь высоко поднималась. Щека разорвана, по губам стекала кровь.

– В комнату, – прорычал он, показывая крупные измененные зубы. Не успела я опомниться, как он и вправду обхватил нас обеих разом, оторвал от пола и зашвырнул в кабинет.

7. Глава 7

Я влетела в комнату, едва удержавшись на ногах, и повисла на сестре, чтобы не рухнуть.

Руслан вошел следом и закрыл дверь.

Пол был залит кровью. Лампа мигала с тихим треском. Я задрала голову: один из плафонов разбит, пол усеян осколками.

Полуголый Кир стоял спиной ко мне.

Обернулся и улыбнулся, несмотря на суровый изгиб губ. Встрепанный. Майки уже нет, а пуговица джинсов расстегнута, словно он собирался скинуть штаны, да не успел. В ширинке виднелись рыжеватые волоски, коротко стриженные. Белья он не носил. Если вы оборотень, большую часть времени трусы вам будут только мешать.

Совершенное тело, кожа красивого оттенка… Только шрамы на груди лишние. Вокруг открытого рта размазалось красное, словно он ел гранат. Накапало на подбородок, грудь, живот, даже в штаны затекло. Нет, не гранат это был.

В правой руке Кирилл сжимал нож, оплел пальцами рукоятку, опустив острием к полу, словно собирался метнуть.

– За диван, – зарычал Руслан позади.

Я ощутила, как он приближается и наощупь нашла руку сестры. Выпучив глаза, она смотрела через комнату в дальний угол. Как реагировать она не знала… О, как я ее понимаю!

Судорожно сжав порванное на груди платье, она пригнулась и заорала, словно сумасшедшая.

Там лежала леопардица – на боку, и содрогалась, подергивая лапами. Один из мужчин сидел над ней в позе бешеной собаки. Сергея уже не было… Да и второй мужик куда-то пропал.

А этот подался вперед, глядя на нас исподлобья. С окровавленного клыкастого рта капала кровь, в ней же подбородок и шея. Круглые желтые глаза сверкали в полумраке. Он выкусил кусок из живота своей подружки и только что проглотил – в тот момент, как мы пришли.

Сестрица впервые видела обращение. А это зрелище не для слабонервных.

– Прячься! – взвизгнула я и толкнула ее за диван.

Мы вдвоем шлепнулись на пол и заползли в укрытие на четвереньках.

Сразу за поворотом наткнулись на труп – это был второй. Судя по удару ножом в горло, его завалил Кир. Вместо живота была кровавая дыра. Большая часть внутренностей отсутствовала, словно это не человек, а кусок говяжьей туши на рынке. Брюшная полость, очищенная от потрохов, была полна густой крови. Смердело соответственно.

Сестра снова начала орать, двумя ладонями залепив себе рот. Глаза лезли из орбит.

Я села у стены, поджав ноги, и прикрыла нос рукавом. Надеюсь, сестрица не впадет в панику. В комнате, где количество оборотней зашкаливает, это плохая идея.

– Уймись! – я дернула ее за руку.

Сестра заткнулась, во все глаза глядя на труп. Куда делись внутренности убитого, она не спросила. И хорошо. Я бы честно ответила, что их выел кто-то из мальчиков. Кирилл, кажется.