Эльф отвернулся, упёр печальный взгляд в стену, сгрёб длинные белые волосы на плечо и принялся заплетать косу с видом, будто собирался на ней повеситься. 

Внимания на меня не обращали, и я поспешила скрыться, пока угасающий день не растерял последние крохи нормальности.

За ужином я спросила Кхалэ о необычном поведении Вечера.

— Что тут странного? — удивилась она, возвращая на тарелку пытавшийся сбежать  фрукт. Тот напоминал морского гада. Шесть мясистых листьев обрамляли плод, извиваясь подобно щупальцам.  Съедобная сердцевина пульсировала и раз в несколько секунд приоткрывала кожуру. При этом источала такое зловоние, что я разговаривала, зажимая нос пальцами.

 — Это эльфийская традиция. — Кхалэ не сводила взгляда с тарелки: надо было успеть зачерпнуть ложкой мякоть, прежде чем разомкнувшаяся верхушка фрукта снова закроется. — Хочешь? Очень вкусно. Но резать нельзя — испортится мгновенно.

— По-моему он уже того, нет? Вонь на всю комнату.

— Если бы он был, как ты выражаешься, того, то не пытался бы так резво сбежать.

Стоило отвлечься, и упёртый фрукт на своих щупальцах-листьях засеменил к краю стола.  

— Так что там с этой волосатой традицией?

— На Земле люди, вступая в брак, обмениваются кольцами — эльфы заплетают друг другу косы. С распущенными волосами ходят только свободные.

На пару секунд я зависла.

— Он считает себя… меня… нас?..

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты отлично умеешь выражать свои мысли?

— Он считает, что мы женаты?

— Ты его уже распечатала?

— Что распечатала?

— Эльфа. 

— А, в этом смысле. Нет, конечно.

— Но ты прикасалась к нему до брака, видела его голым. Естественно, он хочет заплести косу. Такая иллюзия, чтобы не чувствовать себя обесчещенным. Думаю, теперь носить волосы распущенными ему невыносимо. 

Кхалэ отправила ложку с оранжевой мякотью в рот и блаженно застонала. После её слов я ощутила очередной укол вины.

— Может, мне... ну… выйти за него замуж?

Ведьма, поперхнувшись, закашлялась.

— И будет у тебя убойный набор мужей: кот, эльф и дракон. И, заметь, ни одного адекватного.

— Что? Сивер дракон?

— А я разве не говорила?

Доедая овощи, к счастью, вполне себе смирные и неподвижные, я и подумать не могла, что уже завтра увижу Сивера. Увижу при весьма необычных обстоятельствах.

11. Глава 11

Исследуя замок после занятий с Кхалэ — сегодня она просвещала меня по поводу истории Харона и его девятнадцати колоний — я забрела в совершенно неведомый уголок. Мне стало любопытно, куда ведёт та тёмная винтовая лестница, на которую прежде я не обращала внимания. 

Пришлось долго подниматься по узким крутым ступеням. Паутина, осевшая на волосах, дважды едва не погнала меня назад. С каждым поворотом воздух всё тяжелел, всё больше в нём ощущалось пыли и затхлости, но я не сдавалась. Результатом моей настойчивости стал подслушанный разговор, явно не предназначенный для чужих ушей.

— Выпусти, слышишь! — эхо принесло мужской голос, сухой и скрипучий. Его обладатель явно нуждался в глотке годы. — Или ты собираешься держать меня здесь вечно?

Один поворот отделял от коридора, в котором происходил диалог. Свет магического факела проникал за угол и падал на ступени лестницы, мне под ноги. Прислушавшись, я затаилась.

— Всё зависит от тебя. От твоего ответа. 

Кхалэ! Я узнала голос! 

Что она тут делает? Кого и откуда не хочет выпускать? 

Я тихонько подобралась ближе и выглянула из-за угла. Моя советница стояла напротив массивной стальной двери и разговаривала с пленником, чьё лицо мелькало смазанной тенью в маленьком зарешеченном окошке.