Инэрис покрутила сигарету в пальцах, размышляя.

– Элеонор, я могу тебе доверять?

Элеонор расцвела в улыбке:

– Конечно, сестра.

Инэрис снова затянулась, обдумывая, как лучше поставить вопрос.

– Если я обещаю, что не сдам тебя Ордену, ты согласишься мне помочь?

Глаза Элеонор блеснули.

– Помочь в чём?

– Как насчёт сотрудничества с правительством?

Элеонор повела плечами, поудобнее устраиваясь в кресле.

– Цены и товар?

– Пока не решила.

– То есть всё, что тебе нужно, это договор о мире? Вы не трогаете меня, я не трогаю вас?

– Мне нужна будет информация. А ещё пригодятся деньги. И оборудование. И конечно, ты не должна обсуждать это ни с кем, кроме меня.

Элеонор задумалась на секунду.

– Если это не поставит под угрозу мою жизнь и благосостояние, то почему нет. Я всегда за мир.

– Хорошо, – Инэрис достала из нагрудного кармана визитку и положила на стол. – Я позвоню.

Она встала и подошла к двери, затем остановилась и посмотрела на Элеонор через плечо.

– Эл…

– Меня зовут Элеонор, – поправила та, не поднимая глаз от кусочка картона.

– Элеонор, где ты была всё это время?

Теперь Элеонор обернулась к ней, и в глазах её Инэрис почудилась грусть.

– Нигде, Иса.

– Как это понимать?

Элеонор отложил визитку на стол и снова взялась за стакан.

– У меня был очень богатый выбор, если мы говорим об одном и том же. Умереть или отправиться в Ад.

– И ты выбрала Ад?

– Нет, – Элеонор усмехнулась, – я выбрала пустоту. Уйди, Иса. Я очень устала.

***

На организацию экспедиции ушло больше трёх недель – откровенно говоря, Иса и не хотела спешить. Хорошо понимая, что место, куда она планирует спуститься, внезапно вызвало интерес сразу трёх сторон, она, тем не менее, не могла заставить себя форсировать события. С одной стороны – из осторожности. Повредить саркофаг, благополучно пролежавший на дне моря тысячу лет, было страшно. С другой стороны – потому что всё ещё не знала, что скажет Авроре, когда та откроет глаза.

Большую часть расходов на операцию – а заодно и на организацию нового медицинского центра, где должны были заниматься вскрытием капсул – взяла на себя Элеонор. О своих целях Иса не говорила ей ничего. Она понятия не имела, как сестра отреагирует на новости о возвращении Авроры. Лишь окольными путями попыталась выяснить, знает ли та что-либо об Атлантиде. Иса не сомневалась, что Элеонор отлично умеет врать – и всё же знала её достаточно, чтобы сказать: Элеонор действительно ничего неизвестно ни о состоянии Авроры, ни даже о самом существовании Атлантиды.

«Но тогда чей корабль мы видели под водой?» – снова и снова задавала себе Иса вопрос, ответа на который найти не могла.

Помимо двух саркофагов, найденных в личных апартаментах Авроры, со дна подняли ещё двадцать два. Все они были установлены теперь в отдельных помещениях, каждый находился под пристальным наблюдением лучших специалистов, которых только Исе удалось отыскать в столь сжатый срок.

Она сама много раз обошла саркофаги, раздумывая, с чего начать. Как их активировать Иса знала достаточно хорошо – больше смущал вопрос, чего от них ждать?

Открыть один из тех двадцати двух, которые были найдены позже, казалось куда более безопасным, чем связываться с теми двумя, что касались Авроры. Но Иса ничего не могла с собой поделать – два самых первых интересовали её куда больше.

Когда всё, наконец, было готово, и решение принято, Иса подстраховалась, как только смогла – момента пробуждения вместе с ней ждали и медики, и психиатры, и бригада автоматчиков. Своих людей она убрала подальше от места действия, заранее проинструктировав, что делать, если «объект» поведёт себя агрессивно.