— Жанет?

— Да, эта девушка — официантка. Я являюсь завсегдатаем этого заведения.

— В пси-кафе, где официанты-псионики выискивают в сознании клиента именно те блюда, которые он, действительно, хочет? — спросила я.

— Совершенно верно.

— Псионик позволяет копаться в своей голове другим псионикам?

— Только в разделе вкусовых предпочтений в еде, — признался Виктор нисколько не смутившись.

Даже не боится, что его защиту повредят другие псионики. Смелость или сила? Наверное, глупость, раз так нагло пытается на меня воздействовать.

— Раньше за вами не наблюдалось таких самоотверженных действий. Что случилось на этот раз?

Ментальный щуп Виктора обвил мою голову.

— Что с вами не так, Елена?

Проникновенный взгляд, тихий голос. Пауза. Сердце тревожно дёрнулось. Неужели чувствует тревогу по поводу произошедшего неделю назад?

Хотя, чего это я? Это было переутомление. Взяв себя в руки, спросила:

— А что случилось с вами?

Щуп дёрнулся и исчез. Виктор долго всматривался в моё лицо прежде чем ответить:

— Я устал.

Мужчина отвернулся к окну.

— Почему не взяли выходные или отпуск?

— Елена, — горько вздохнул он. — Я устал от постоянного контроля.

— Вам не нравится политика государства? Или недостаточно свободы?

Виктор, опять устало вздохнул. Да, да. Я тебя не понимаю.

Посмотрев на меня, подозреваемый выдал:

— Я вырос в интернате.

Давит на жалость, раз не получилось пройти сквозь мои щиты.

— Это одно из условий правоохранительной системы. Вы же понимаете, что псиоников нужно правильно воспитывать с детства, в специализированных условиях.

— Мне каждый день нужно отправлять в службу псиконтроля данные о моих действиях в сфере “пси”.

— Виктор, вы бы предпочли умереть?

Нытьё псионика о несчастной доле я уже слышала не раз. Только мы простые люди знали, чем грозило ослабление контроля над одарёнными.

Мужчина поменялся в лице и снова впился в меня взглядом.

Догадался, дорогой. Твои способности на меня не действуют. Поэтому здесь именно я. Начальница была права, когда поручила этого клиента мне.

— Кто вам сказал, что получив свободу, псионики станут менять сознания людей? — в голосе Виктора прорезались стальные нотки.

Задела я тебя за живое. Прекрасно. Может так станешь разговорчивее.

Скептически взглянув на обвиняемого, я углубилась в личное дело Рауха. Сколько здесь было псиоников с честными глазами, доказывающих, что они невинны, при этом пытающихся пролезть в мою голову?

— Это ваше первое нарушение, мистер Раух?

— Я устал.

Виктор отвернулся к окну. Мы были на двадцать втором этаже, и Джане раскинулся перед нами во всём великолепии.

— Всё дело в этом? В вашей усталости?

— Город похож на муравейник. Люди бегают и думают, что делают свои дела. Но свои ли? Псионики, не псионики все мы подчиняемся системе, и вы Елена тоже. Я просто уверен, была бы ваша воля, вас бы здесь не было, как и меня.

Тонкий психолог. Даже без пси-воздействия ищет болевые точки. Я сделала пометку в личном деле и заметила:

— Иначе не достичь порядка.

— Жизнь ради порядка, — горько усмехнулся Виктор.

— Во время Великой мировой войны многие отдали жизни ради него. Как бы там не было, простые люди теперь не рабы, да и псионики тоже.

— Свобода лишь иллюзия рабства.

Виктор развернулся и посмотрел мне в глаза. Сердце ухнуло вниз. В голове всплыла картинка незнакомки и слова о “Сиреневых снах”. Кусочек пазла встал на место. Моего опрашиваемого задержали именно там.

3. 3 глава

Руки похолодели. В груди забилась тревога. Я уже и забыла про этот странный сон.

Интересно, что будет, если я произнесу вторую часть фразы? Да нет, не может быть, что это всё реально. В принципе, я узнала всё, что мне нужно. Можно и уйти.