Амос вздохнул и послал старому другу грустную улыбку.

– Честно?

– Честно.

– Я не убью ни тебя, ни тех двоих, что за дверью. Я не разберу всю организацию по кирпичику, чтобы выстроить ее снова и поставить наверху того, кто мне будет обязан.

– А, – сказал Эрик, – есть один такой.

Амосу пришлось признать, что Эрик сильно вырос за эти годы. Услышав угрозу, он даже не взглянул на автомат. Просто скопировал грустную улыбку Амоса.

– И кто же это? – спросил Амос.

– Тимми.

– Да, пожалуй. Хотя я бы предпочел не его. Так что?

– Мне почти ничего не стоит оставить старикашке дом, – сказал Эрик и тут же покачал головой, словно возражая самому себе. – Но даже если бы это влетело мне в изрядную сумму, я бы пошел на расходы. Лишь бы убрать Тимми с моих улиц.

– Еще раз спасибо.

Эрик здоровой рукой отмахнулся от благодарности, встал и подошел к большому экрану, притворяющемуся окном. Забытый автомат остался на столе. Амос подумал о нем, откинулся в кресле, заложил ладони за голову, растопырил локти.

– Забавно, да? – заметил Эрик, указывая в окно на что-то, невидимое Амосу. – Новые фасады. Старые углы. Что-то меняется, что-то не меняется. Я изменился, ты – нет.

– Я живу на космическом корабле и время от времени дерусь с космическими монстрами. – Амос повел локтями. – Тоже перемена.

– Это страшнее, чем нарик без денег, когда у тебя его доза? Страшнее, чем уличный босс, который решил, что ты его нагрел? – засмеялся Эрик и развернулся спиной к окну. – Это, черт возьми, страшнее, чем жизнь на базовом?

– Нет, – признал Амос.

– Хорошо. Ты получил, чего хотел. – Голос Эрика стал пустым и мертвым. – Вали из моего города, не то сезон открыт.

Амос встал. Сейчас он мог бы схватить автомат быстрее, чем Эрик. Оружие притягивало его, как масса планеты. Он мог бы убить Эрика, убить двоих за дверью. К вечеру у него будет в руках кусок старой территории Эрика, бойцы и доверие, чтобы доделать остальное. Всё это мгновенно прокрутилось перед глазами.

Вместо этого Амос, засунув большие пальцы в брючные карманы, попятился к двери.

– Спасибо за выпивку, – сказал он. – Я уже забыл вкус текилы.

– Тату даст тебе в дорогу пару бутылок, я распоряжусь.

Возьмешь с собой, – пообещал Эрик.

– Черт, не откажусь.

– Рад был повидаться, – кивнул Эрик и, помедлив, добавил: – Автомат не заряжен.

– Да?

– В лампе скрыт пневматический метатель. – Эрик скосил глаз на потолочный светодиодный светильник. – Отравленные стрелы. Скажи я только слово, они убьют всех в комнате, кроме меня.

– Мило. Спасибо, что не сказал.

– Спасибо, что ты остался мне другом.

Это прозвучало как прощание, так что Амос еще раз улыбнулся и вышел.

Тату ждал его в коридоре с ящиком текилы в руках. Должно быть, охрана наблюдала за разговором.

– Проводить? – спросил охранник.

– Не надо, – отказался Амос и взвалил ящик с бутылками на плечо. – Я и сам умею уходить.

Амос задал терминалу маршрут к ближайшей ночлежке и взял себе комнату. Сбросив выпивку и багаж на кровать, он вышел на улицу. Очень скоро ему попался лоток со жратвой, которую реклама оптимистично объявляла «бельгийскими сосисками». В действительности оснований для оптимизма не было, разве что Бельгия славилась производством ароматизированного соевого белка. Впрочем, это не особо волновало Амоса. Он вдруг сообразил, что знает периоды обращения каждой луны Юпитера, но понятия не имеет, где находится Бельгия. Вроде бы не в Северной Америке, но точнее он бы сказать не взялся. Так что не ему критиковать бельгийскую кухню.

Он направился в сторону доков, где играл в детстве, – просто потому, что нужно было куда-то пойти, а в какой стороне вода, он знал. Разделавшись с сосиской и не обнаружив бачка утилизатора, Амос прожевал и проглотил обертку. Она была из кукурузного крахмала – на вкус как засохший быстрый завтрак.