– Рад видеть вас, Мэллори, – произнес он.

От этой нежданной встречи у Мэллори потеплело на душе, однако она и не подумала улыбнуться гостю.

– Здравствуйте, Адам. Вам не следовало приходить сюда: вы же понимаете, это неприлично.

– Понимаю. Вы совершенно правы, – с легкостью согласился Адам и уселся на стул напротив хозяйки комнаты.

Он был одет в темно-зеленый сюртук, серые брюки, белую рубашку и кремовый жилет, из кармана которого выглядывала золотая цепочка от часов. Атлетически сложенный, наделенный чрезвычайной гибкостью и грацией, Адам походил на сказочного принца, прекрасного, загадочного, чувственного. Он будил женскую фантазию и самые смелые мечты.

– Но вы же знаете, я пренебрегаю правилами приличий, – продолжил Адам. – Кроме того, вам нечего опасаться меня: стоит вам только крикнуть, как сюда прибегут ваши братья, к тому же дверь открыта настежь и в комнате находится горничная. Так что у меня почти нет шансов завалить вас на кровать и овладеть вами силой. Правда, Пенни?

Глаза служанки округлились от изумления. Нервно хихикнув, она зажала рот рукой.

– Надеюсь, что так, милорд, – наконец ответила горничная, немного оправившись от потрясения.

Рассмеявшись, Адам подмигнул Пенни, чем вогнал ее в краску.

– Прекратите издеваться над моей горничной, – с упреком промолвила Мэллори. Впрочем, она ничуть не сердилась на Адама. – Пенни, вы свободны, можете идти. В обществе этого джентльмена я в полной безопасности.

Служанка быстро кивнула.

– Слушаюсь, мисс.

– Оставьте дверь открытой, – распорядилась Мэллори.

Адам усмехнулся.

Лежавший у неразожженного камина Генрих встал и, приветливо виляя хвостом, подошел к гостю. Адам и спаниель были старыми добрыми друзьями. Адам потрепал собаку по голове, сказав ей несколько ласковых слов.

Мэллори вдруг подумала о том, что они с Адамом тоже давно дружат. Она с детства знала его и относилась к нему как к брату. Впрочем, не совсем как к брату… Адам был способен разжечь страсть даже в самой холодной женщине.

В шестнадцать лет Мэллори была безумно влюблена в него. Правда, это чувство длилось недолго. Адам пресек все ее неумелые попытки завоевать его сердце и добиться взаимности. Вскоре огонек первой любви в душе Мэллори погас. С тех пор она относилась к Адаму как к близкому другу, не претендуя ни на что большее. Оба были довольны подобным положением дел.

Мэллори догадывалась, что сегодня Адам явился к ней по просьбе родных.

– Это мама прислала вас ко мне? – спросила Мэллори. – Или Клер?

– Не совсем так, – помолчав, ответил Адам. – Напрямую меня никто не просил заходить к вам, но я видел, что ваши близкие надеются, что я смогу немного отвлечь вас от тяжелых мыслей.

Мэллори состроила недовольную гримасу.

– Последнее время все только и думают о том, как бы развеселить меня.

– Именно поэтому я и не делаю подобных попыток. У вас есть все основания пребывать в печали и скорби. Я не имею права вторгаться в ваш внутренний мир, стараясь избавить вас от страданий.

– О… – вырвалось у Мэллори.

Она не ожидала услышать от него подобных слов.

– Какой толк пытаться развеселить вас, если вы сами не желаете веселиться и радоваться жизни?

– Вы очень… добры ко мне, Адам.

– В конце концов, вы взрослая женщина, Мэллори; если не желаете ужинать, значит, нечего навязывать вам этот ужин.

Мэллори нахмурилась.

– Кто сказал, что я не желаю ужинать?

– О, у меня просто сложилось такое впечатление… Герцогиня сообщила мне, что вы не хотите спускаться сегодня к ужину.

– Да, но это не означает, что я от него отказываюсь. Его подадут сюда, в комнату.