В чёрной карете стражей со мной тоже никто не спешил заводить разговор. Мужчины даже между собой не переговаривались, а выглядели откровенно уставшими. Видимо у них оказалась сложная ночь.

До управы по пустым утренним улицам столицы мы добрались довольно быстро. Я боялась, что там меня, как задержанную, сразу поведут в камеру. Но ошиблась, и путь наш завершился в небольшом, но светлом кабинете, где меня уже ждали.

‒ Доброго утра, ‒ поздоровалась я с сидящим за столом мужчиной.

На вид ему было лет тридцать пять. Кожа выглядела почти белой, светлые волосы лежали в лёгком беспорядке, а в ярко-синих глазах я видела холодный интерес.

‒ Капитан, тиса Изабель Кайс, ‒ отчитался приведший меня страж.

Беловолосый кивнул и молча указал мне на ближайший стул. Я присела, конвоир встал за моей спиной, и в кабинете повисло молчание. Правда, ненадолго.

‒ Итак, тиса Кайс, я капитан Лиам Истер. Вам объяснили причину задержания? – спросил хозяин кабинета.

‒ Нет.

‒ Тогда, возможно, вы сами расскажете мне, почему вас задержали? У вас же наверняка есть предположения? – ровным тоном продолжил он, а в глазах промелькнула хитринка.

‒ Нет, ‒ я отрицательно мотнула головой. – Даже не представляю.

‒ Жаль, ‒ проговорил он, сцепив руки в замок. – А задержаны вы по подозрению в покушении на убийство студентки третьего курса факультета зельеварения Айлы Морри.

‒ Что? – этот вопрос я прошептала, потому что голос резко куда-то пропал. – Какое покушение? Я видела её вчера вечером. Она была жива и здорова.

‒ И вы с ней поругались. У вашего конфликта было немало свидетелей, ‒ проговорил капитан. – А спустя несколько часов её нашли едва живую под стенами лабораторного корпуса академии. Судя по всему, девушку столкнули с крыши. Чудо, что она выжила после падения с четвёртого этажа. Но её состояние критическое.

У меня не было слов. Это всё никак не укладывалось в голове. Айлу столкнули с крыши? Как она вообще там оказалась?!

‒ Что вы делали в период с одиннадцати вечера до трёх утра? – задал вопрос дознаватель.

‒ Спала в своём доме в академии, ‒ ответила я.

‒ Кто может это подтвердить?

‒ Никто, я живу одна.

‒ Расскажите о сути вашего конфликта с пострадавшей?

Я зажмурилась, просто не зная, с чего начать, как объяснить? Понимала же, что после правдивого рассказа меня точно арестуют, посчитав, что я решила отомстить Айле за избиение моего сына. И всё же молчать тоже было глупо.

‒ Всё началось неделю назад…

Я рассказала о нашей первой встрече. О том, как остановила двух менталистов, об их аресте, а вот о заявлении, которое забрала, упомянула только вскользь. Дальше пришлось поведать про то, как искала Ильера и о роли Айлы в его избиении.

‒ Вот видите, мотив у вас на самом деле есть, ‒ усмехнулся капитан.

‒ Но я этого не делала! Клянусь вам, после нашей вчерашней встречи на аллее я отправилась домой и не выходила оттуда до визита ваших стражей.

‒ Да, странно, – с иронией сказал дознаватель. ‒ А на месте преступления обнаружена пуговица от учительского кителя.

‒ В доме задержанной на вешалке мы видели китель, ‒ проговорил стоящий за моей спиной страж. – И на рукаве на самом деле отсутствует одна из пуговиц.

‒ Вот видите, тиса Кайс, ‒ капитан Истер чуть подался вперёд. – У нас даже улика есть. Потому предлагаю вам просто сознаться во всём. Покайтесь, и это будет учтено на суде.

‒ Но я этого не делала! Мне не в чем каяться. А пуговица… ‒ я сглотнула, вспоминая. – Вчера вечером Айла схватила меня за руку. Она была не в себе, могла и оторвать пуговицу.

‒ Хорошая попытка, ‒ усмехнулся беловолосый. – Даже звучит правдоподобно. Но мне бы куда больше хотелось услышать ваше признание.