Пока мы ехали, я снова умудрилась задремать.

«Я иду по кромке, волны нехотя набегают на берег. Дорожка ведёт в лес, сквозь заросли. За спиной остаётся белый город. Асгард. Когда-то белоснежный. Давно. Я закрываю глаза и проваливаюсь ещё глубже.

Белый город. Асгард. Нет, не Асгард, другой город. Тоже белоснежный. Резные стены. Весёлый смех детей. Песни на незнакомом, и в то же время знакомом языке. Смотреть снизу-вверх, как будто ты совсем маленькая. Бежать навстречу мужчине, взлетать вверх к звёздам. Обнимать за шею и вдыхать запах такой родной.

Тревога. Она передаётся всем. Чуть смолкают песни. Тревога звучит все сильнее.

Город.

Огонь. Куда-то несут на руках, пряча от огня. Запах гари кажется им пропитано все.

Огонь. Звон железа. Или только, кажется. Падение. Испуг. Чьи-то руки. Запах железа. Уткнулась, пряча лицо.

Кто-то вытирает слёзы. Слышны слова:

– Спи. Это всего лишь дурной сон.

Лёгкое прикосновение к щеке и тихая колыбельная:

– Липы душистой цветы распускаются…

Спи, моя радость, усни!

Ночь нас окутает ласковым сумраком,

В небе далеком зажгутся огни…1

Человеческая память так недолговечна. Смешно так говорить, когда сейчас ты сам человек. Эта колыбельная звучала всегда, сколько себя помнила, и даже, наверное, когда и не осознавала, что это мне поют.

Ива плакучая, ива печальная,

Так заглянула ты в душу мою,

Ищешь ответа в ней…

Спи! Колыбельную

Я тебе песню спою!2

Я открывала глаза, тряхнула головой. Ночь. Полнолуние. Луна светила, как солнце. Небольшая полянка, посреди алтарь. Люди готовят ритуал, я знаю, что что-то случилось и от этого действия зависит много. Я иду к алтарю, на ходу вытаскивая ритуальный нож.

«Магия крови, – звучит в моей голове, – только она может нам помочь». Закрыв глаза, я разрезала себе ладонь и начинала чертить защитный круг. Места, куда капает кровь, светятся и мерцают, спиной чувствую барьер. Это хорошо силы, которые будут призваны не причинят никому вреда.

«Магия крови, только она может нам мочь. Нужна жертва». На алтаре уже лежит человек. Я знаю кто это, кривая усмешка скользнула по губам. О да, эту жертву должны принять высшие силы. Если этого не хватит, то по крайней мере, я пыталась спасти этот грешный город.

Проход закрыт. Теперь барьер спадёт, после смерти одного из нас. Мы смотрим в глаза друг другу. Атам сверкает в свете… двух лун. Я на миг запнулась, произнося слова заклинания. Падающей звездой он опускается на грудь лежащего человека, прямо в сердце.

«Жертва принята».

Прозвучало над миром:

Мы не изменимся, мы не расстанемся,

Будем мы вместе и ночи и дни.

Вместе с тобою навек успокоимся…

Спи, моя радость, усни! 3

Ритуал окончен, я иду ничего не видя перед собой. Из-за слепоты высших магов исчез город и все его жители. Что же теперь будет? Что же мы все наделали? Хотели вершить добро, а совершили великое зло…»

– Рыся, просыпайся, – Гор потряс за плечо. Машина стояла во дворе загородного дома. – А что тебе снилось? Опять…

– Не надо, не хочу. Ты же знаешь, как я люблю обсуждать эти сны, – я старалась не смотреть на него, изучая окрестности.

– А ты ходила к врачу? Я тебе давал визитку хорошего специалиста.

– Нет, давно их не было. А вообще, надо держать свои сомнения втайне, – весьма мрачно отозвалась на это предложение.

– Рысь, да сколько можно. Ты тогда из-за снов сбежала, – он протянул было руку, но замер, наткнувшись на мой взгляд.

– Какая разница? Сны или твои измены?

– Понятно, решила перевести тему. Да?

В ответ ему было лишь красноречивое молчание. Мужчина вышел из машины, обошёл и открыл дверь.