Поскольку место козырное, оно, естественно, не пустовало. Реквизированные у буржуев дома то отдавались под жилье товарищам, особо отмеченным партией и советским руководством, то перепланировались в эдакие мини-санатории или больницы закрытого типа. Где лечились и поправляли надорванное здоровье важные или секретные персоны. Молва утверждает, что в военное лихолетье там были какие-то супер-секретные режимные объекты НКВД, что-то вроде баз для подготовки кадров внешней разведки.

После войны, по распоряжению свыше, в особняках дружно заселялись представители посольств дружественных стран. Поскольку там было очень удобно определять пределы их экстерриториальности. Благодаря тому, что каждой дом был огражден высоким, массивным забором, которые еще во времена НКВД сменили прежние, старорежимные ажурные оградки. Посольства хозяйствовали там аж до конца Союза. Когда с его исчезновением закончились и аккредитации прежних посланников вечной дружбы и мира.

Но, как известно, свято место пусто не бывает. Едва лишь заграничные товарищи покинули временно вверенные им объекты, как к симпатичным домикам начали присматриваться новые хозяева жизни. Почему-то, преимущественно, с широкими лампасами на форменных штанах, хоть и разного цвета. Вот в связи с этим и получила улица, после заселения в Казачьей Балке четвертого или пятого по счету генерала, название Генеральской.

Но… что-то не сложилось у военачальников. Года три всего они обустраивали улицу под свое понимание прекрасного, вырубая излишне разросшиеся сады, и выкрашивая заборы в однотипный зеленый цвет. А потом, что-то пошло не так. Сначала уехал один жилец… Причем, почему-то ночью. Затем, съехал еще один, а в течении месяца — опустела почти половина домов. Таксисты какое-то время даже под большим секретом пересказывали жуткие и страшные подробности о некоем проклятии, которое наложили на свои дома законные владельцы, которых чекисты не просто выселяли, а расстреливали прямо во внутренних двориках. А потом зарывали без христианского погребения там же в саду.

Не суть… Я не историк, да и в городе, как правило, надолго не задерживался. Если не считать юных лет… Главное, что последние четыре года, в одном из домов на улице Генеральской живет мой товарищ детства и отрочества. Витя…

Мы с самого детства росли в одном дворе. А по-настоящему подружились в восьмом классе. В то время наши родители получили квартиры в новом районе, и нам пришлось сменить школу. А первого сентября судьба связала наши с Виктором судьбы в тугой узел той юношеской дружбы, который не забывается никогда, даже если жизнь разбрасывает людей на долгие годы и непреодолимые расстояния.

Именно в тот день, не откладывая в долгий ящик, «старожилы» решили прописать новичков. Естественно, самым простым и доступным для отроков способом. После уроков, полтора десятка самых активных парней, отвели нас с Виктором за угол школы, где нам собирались доходчиво объяснить, что и как у них тут устроено, и где, по их мнению, в здешней иерархии наше место…

Поскольку мы с Виктором не были ботанами или задротами и свое место под солнцем собирались отстаивать до конца, замес мог получиться серьезный. Конечно, учитывая количественное преимущество «старожилов», отхватили бы мы нехило, но все вышло немного не так.

Разговор еще лишь тлел на стадии «А ты чего такой дерзкий?», когда к нам подошел коротко стриженный, седоусый мужчина в спортивном костюме и дунул в свисток. Это был Сергей Данилович, школьный физрук. В отличии от меня, другие ученики его хорошо знали. И услышав свисток, даже как-то подтянулись.