Кэт подобрала сумку, оставленную Николаем около ее ног, и пошла направо, через узкую мощеную улицу к арке между домами. Она вошла в длинный двор, запруженный машинами. На затоптанной площадке скрипели качели – какой-то парень решил вернуться в детство. Кэт глянула на возвышающиеся над крышами ажурные башенки костела Святого Духа и вдруг поняла, что не может больше бороться с собой. Долго дергала дверь, не попадая кружком кодового ключа по ответному окружью, взбежала на второй этаж, распахнула дверь своей квартиры, не раздеваясь, промчалась через гостиную и упала на кровать. Взлетело и опало встревоженное покрывало, кровать нехотя подстраивалась под цыплячий вес ее тела.

Она сначала долго плакала, потом незаметно уснула. Скрип качелей из распахнутого окна рождал тревогу во сне, она металась. Вскочила рывком. Мгновенно. В голове засело четко сформированное желание – отказаться. Нет, она не хочет этой любви, она не готова отдавать свою жизнь за пугающее ее томление, за непонятный надрыв, зовущий к смерти.

Но уже стоя в коридоре и глядя на себя в большое пыльное зеркало, Кэт не чувствовала этой уверенности. Все должна была решить ближайшая встреча. Если она снова ощутит опасность, скажет, что тот поцелуй был первый и последний.

Последний…

Решение обожгло. Она выбежала на улицу, не глядя, проскочила мимо статуи, но еще долго осуждающий взгляд железной женщины жег спину.

Автобус довез ее до района Кайренай, где под белой аркой со скульптурой плодородия уже толпился народ. Она выхватила пару знакомых лиц. Вокруг утреннего черноволосого говоруна Януша стояло человек пять – он явно претендовал на роль заводилы.

Профессор Томаш Жицкий вышел к студентам из глубины парка. Словно тень из-под деревьев выступил Николай. Профессор в первую очередь глянул на него.

– А! Это вы, – сказал он скучающе. – Думал, не придете.

– Отчего же? – усмехнулся Николай. – Вызывание духов и охота за оборотнями – это так увлекательно.

– Надеялся поставить вам прочерк, – пробормотал Жицкий, что-то отмечая в своем блокноте.

Увидев Николая все в тех же защитных куртке и штанах, Кэт тут же забыла о своем решении сказать «нет». Она чуть не махнула ему рукой в знак приветствия, до того была рада очередной встрече.

– Что же! – Профессор захлопнул блокнот. – Как верно сказал студент Радзивилл, мы сегодня займемся поиском оборотней. А если по дороге встретим древнего духа, то, надеюсь, вы будете вести себя достойно.

Толпа зашевелилась, радостно захихикав.

– Если никто не против, то советую всем вооружиться палками. Лес не асфальтовая дорожка, рекомендую всем внимательней смотреть под ноги.

Профессор вытащил из-за арки бумажный сверток, развернувшийся к ногам студентов звонкой связкой кольев.

– Пришлось немного подготовиться, – словно оправдываясь, заговорил Жицкий. – Ломать ветки в парке запрещено, а побитые и покореженные студенты мне не нужны. Разбирайте подручные средства и – вперед. Не отставайте. По ходу я буду рассказывать о деревьях и их особенностях в аспекте истории культуры.

Николай незаметно оказался рядом, протянул Кэт палку.

– Странное время для прогулки, – пробормотала она, примеряя для руки слишком длинный посох. – Скоро стемнеет.

– Пан Жицкий любит такие развлечения, – усмехнулся Николай. К вечеру он снова стал лукав и легок, и Кэт подумала, что зря накручивала себя весь день. Просто внезапный сон родил в ней тревогу. Пустую, ничего не значащую тревогу. – Если по дороге мы потеряем пару студентов, ему же будет потом легче преподавать.