— Извини, что порушила твои планы, — говорю тихо, перебирая пальчиками край пледа. — Тебе не нужно было выгонять друзей. Я бы потерпела…
Анализируя произошедшее не знаю откуда взялась такая боль. Между ног было влажно, и, насколько я знаю, это достаточно, чтобы минимизировать неприятные ощущения от первого проникновения. Но, наверное, я просто перепугалась и этим все испортила.
— Потерпела бы она, — повторяет Дмитрий за мной эхом, но с ядом в голове. Он снова оказывается у моих ног. В его глазах настоящий ураган, шторм и безуминка, которая не дает расслабиться в его присутствии. — Кристина, скажи, почему ты так ни с кем и не переспала?
Пожимаю плечами и говорю правду, от которой щеки пылают огнем.
— Не смогла никого представить на месте, на котором должен был быть ты.
Дмитрий долго смотрит на меня. В синих радужках шок от услышанного. И это даже приятно. Это эфемерное чувство грело изнутри.
Проходит целая вечность, как он снова поднимается и отходит к столику, где стоит алкоголь. Дмитрий наливает себе выпить. Сглатываю и не решаюсь попросить о втором бокале для меня. Горло еще жжет.
— Отправляйся домой, — говорит он тихо и спокойно, словно еще миг назад не он тут бился в агонии, наматывая круги по номеру. — Отдыхай. Я тебе позвоню.
16. Глава 13
Откидываю голову на бортик ванны и с тяжелым выдохом прикрываю глаза.
За несколько дней моя жизнь успела измениться настолько, что голова уже идет кругом. Мне требуется передышка, чтобы прийти в себя. Даже такая небольшая… лежа в ванной своего нового дома…
— Мам, как ты себя чувствуешь?
— Доченька, ты не переживай, — отвечает мама и старается звучать бодро, но все же сложная операция на сердце дает о себе знать, и я слышу в ее голосе усталость, — здешние врачи и внимание это, конечно, небо и земля по сравнению с нашей медициной. Анестезиолог ну просто душка, — посмеиваясь, заканчивает она.
— А что они говорят? Когда тебя выпишут?
— Еще недельку понаблюдают. Но чувствую себя просто прекрасно.
— Я рада, — бросаю взгляд на настенный календарь в моем кабинете и сразу отсчитываю неделю плюс день на перелет. Кажется, что до нашей встречи еще целая бесконечность. Прикрываю глаза и шепчу. — Мам, я скучаю.
— Я тоже, милая. Скоро увидимся, — говорит мама ласково и от родного голоса в трубке чувствую, как сжимается сердце.
— Целую, — бросаю быстро и отключаю звонок, чтобы мама не услышала моих жалких всхлипываний.
Мамина операция на сердце прошла успешно. Мне стоило бы радоваться, но чувство не выполненного долга полностью не дает этого сделать.
Дела в ресторане идут на удивление хорошо. Дмитрий не просто выплатил отцовские долги. Он нанял дизайнера, чтобы тот обновил интерьер в помещении, заказал поставку новой посуды, кое-что из оборудования и новую формы для официантов и поваров.
Чем больше он делал, тем больше я оставалась ему должна.
Мне совсем не нравилась такая помощь.
Но, тем не менее, от Дмитрия ничего не слышно уже четвертый день.
Я не могу расслабиться. Все время сижу как на иголках. Взгляд то и дело падает на телефон в ожидании СМС или звонка.
Это страх, граничащий с любопытством от предстоящей встречи. Я же понимаю, что он меня так просто не оставит в покое. Хотя, может, мое положение и заставило пересмотреть наш Контракт?
Я должна торжествовать, но ощущения, будто от этого стала менее желанной, неприятно скользит по коже.
Именно этот вопрос на репите крутится в моей голове, пока добираюсь до дома. Как обычно вставляю ключ в замочную скважину и уже хочу повернуть замок, но вдруг понимаю, что дверь открыта.