С первой работой не повезло. Хозяйка придиралась по мелочам: то отпечаток пальца заметит на полированной мебели, то пыль найдет за статуэткой на верхней полке. Дуне не нравилось там работать – не дом, а музей. В таком не жить, а перелетать между предметами интерьера, чтобы, не дай Бог, не коснуться чего-нибудь ненароком. Правда, она терпела. Полировала мебель специальными средствами, балансировала на лестнице, стирая пыль с рамок картин. Пока с треклятой лестницы не слетела, по пути зацепив вазу династии Мин.

Хозяйка орала долго – и из-за разбитой вазы, и из-за испачканного кровью белоснежного дивана. Дуня об осколок руку порезала, так от шока не сообразила, за что хваталась, когда пыталась навести порядок.

Все закончилось благополучно. Дуню уволили, денег не заплатили, но и ущерб возмещать не заставили. А то она как посмотрела в интернете, сколько стоят ваза и диван, так пожалела, что осколок по руке прошелся, а не по горлу.

Хозяин этого дома показался Дуне симпатичным, несмотря на суровый вид. Высокий, широкоплечий… Огромный! Рядом с таким мужчиной даже с ее формами уютно. А в глазах хоть и плещется неудовольствие, но таинственности и харизмы больше, потому что радужка темная, почти черная, как южная бархатная ночь.

Что ж, у Дуни есть целый вечер, чтобы очаровать Роберта Юрьевича. Вчера Дарья Максимовна, его помощница, сказала, что постоянную домработницу он не ищет, и Дуня нужна только на один вечер – подать, принести, помочь убрать со стола. Однако она заметила, что в доме хоть и чисто, но по-холостяцки, поверхностно. Окна давно не мыты, занавески не стираны, пыль на полках скопилась. В общем, шансы задержаться здесь есть, если Дуня постарается.

Шансы… были. Пока Дуня не увидела униформу. Корсет из латекса, со шнуровкой спереди. Микроюбку с кружевами по подолу. Пояс с чулками и бантиками. Туфли на высоком каблуке. Ушки на ободке. И трусы с хвостом!

- Вы шутите? – воскликнула Дуня. – Я это не надену! Я не шлюха!

И ведь вчера она спрашивала, что за вечеринка у хозяина! И Дарья Максимовна рассказала, что празднуют день рождения, друзья придут с девушками, и на ее, Дунину, честь никто не покушается.

А она, дурочка, поверила!

- Послушай, это всего лишь костюм, - невозмутимо произнесла Дарья Максимовна. – Во-первых, это желание хозяина. Во-вторых, ты подписала…

- Что здесь происходит? – спросил Роберт Юрьевич, появляясь в кладовке. – Дора, ты меня разочаровываешь.

- Да я тут при чем? – возмутилась она.

- При всем! – отрезал Роберт Юрьевич. – Где контракт?

Он буквально выхватил из ее рук папку, быстро пробежал глазами текст и ткнул в него пальцем, сунув бумаги под нос Дуне.

- Освежите в памяти вот этот пункт. Это ваша подпись? – поинтересовался он таким спокойным голосом, что у Дуни все тело покрылось мурашками.

- М-моя… - подтвердила она.

Вглядываться в текст Дуня не пыталась. Буквы плыли перед глазами, отказываясь складываться в слова. Вчера Дарья Максимовна все объяснила: Дуня должна надеть униформу, разносить еду и напитки молча, ни о чем не спрашивать, ничему не удивляться, ни во что не вмешиваться. Дуня и подписала контракт, не перечитывая текст! Но ведь там не написано, что униформа – это наряд проститутки?

- Значит, так, девочки. – Роберт Юрьевич швырнул папку с бумагами на стул, где лежала униформа. – Пять минут. И ни секундой больше! Мне все равно, кто из вас будет прислуживать на вечеринке. Время пошло.

- Дуняша, солнышко, не упрямься, - затараторила Дарья Максимовна, едва он покинул кладовку. – Не голой же работать будешь! Если уйдешь, тебе ничего не заплатят. А Роберт Юрьевич еще и пожалуется в агентство, тяжело будет работу найти. Это всего на один вечер! Никто тебя пальцем не тронет, гарантирую!