- Нет, - ответил он. – Ты невнимательно слушала. Добровольно. Помнишь?

Дуня засопела. Ответ показался ей неочевидным.

- Твое желание подчиняться может быть связано с тем, что о тебе позаботились, - пояснил Роберт. – Тебе нечасто помогали, правда?

Дуня неохотно кивнула.

- Похоже, кроме меня, желающих нет? Чувство благодарности не имеет ничего общего с доброй волей.

- Почему?

- Эм… - Роберт вздохнул. – Чувство благодарности обязывает, а…

- Нет, - перебила его Дуня. – Почему вы заботитесь обо мне? Я же некрасивая. Толстая. Я вам никто.

- Правило номер три, - произнес Роберт по-особенному. Тем самым тоном, от которого у Дуни по телу бежали мурашки. – Ты никогда не принижаешь себя. Это запрещено. Понятно?

- Правило? Вы говорили об условиях.

- Дерзишь? – нахмурился он. – Условие или правило… Какая разница, если ты должна их соблюдать?

И то верно…

- Но я толстая, - продолжала спорить Дуня. – И вы не ответили на вопрос.

- Ответ простой. Мне так захотелось.

- Что? – растерялась она.

- Мне так захотелось, - повторил Роберт. – Вот и все.

Дуня, конечно, не ожидала услышать, что внимание Роберта связано с ее неземной красотой. Но… просто так? Забавы ради, что ли?

Это обидно. Так же обидно, как если бы он сказал, что подобрал ее из жалости!

После этого только и оставалось, что попрощаться и удалиться во флигель.

Выспаться не удалось. Дуня разобрала вещи и пакеты из магазина, разложила по местам свои нехитрые пожитки, застелила кровать… и проворочалась без сна до самых петухов. То есть, в деревне в это время запели бы петухи, а здесь стояла тишина, да и на улице еще не рассвело толком.

Кровать была удобной, но Дуня слишком нервничала, чтобы уснуть.

Как-то все сложится на новом месте? Надо стараться изо всех сил, это понятно. Если Роберт ее выгонит, придется возвращаться в деревню.

А что делать со своими странными фантазиями? Не спешить… А как не спешить, если Дуню то распирало от желания, то трясло от страха?

Не спешить…

В дом Роберта Дуня пробралась часов в семь утра. А что? Он разрешил пользоваться продуктами. Она имеет право позавтракать!

Стараясь не шуметь, Дуня заварила чай, подсушила тосты и соорудила себе гору бутербродов. Мелькнула мысль приготовить завтрак и Роберту, однако она напомнила себе, что он велел не проявлять инициативу.

Завтрак занял всего полчаса, хоть Дуня и растягивала удовольствие, наслаждаясь горячим чаем и вкусной едой. После мытья посуды заняться стало решительно нечем.

Хотя…

Не начать ли генеральную уборку с кухни? Перемыть шкафы, например. Где-то мука просыпалась, где-то – специи. И стена у плиты в застывших жирных пятнах. Их сразу не разглядеть, но если присмотреться…

Сказано – сделано. Работа закипела. И все складывалось прекрасно! До тех пор, как Дуня не поскользнулась на мыльной луже. Взмахнув руками, она машинально схватилась за дверцу посудного шкафа. И он неожиданно сорвался с петель и рухнул с оглушительным грохотом.

11. Глава 11. Слониха в посудной лавке

Странный шум внизу заставил Роберта выскочить из душа, в чем мать родила. Да и кого стесняться? Он в доме один.

О Дуне Роберт забыл напрочь, хотя вчера вечером сам дал ей ключ от черного входа. К слову, смелый поступок. Даже проверка в агентстве по найму обслуживающего персонала не гарантирует того, что Дуня – кристально честный человек.

Впрочем, Роберт понадеялся на собственное чутье. Все же ему достаточно лет, чтобы разбираться в людях. Дуня – существо глуповатое, но доброе, ранимое и честное. Не обнесет она дом темной ночью.

Но что за грохот с утра пораньше?!