А мужчина взглядом буравит. Прожигает. Кривиться. Презрением окидывает. Как даже самые ублюдки на шлюх не смотрят. А он смотрит так.

На меня.

Он был моим Царём, а теперь худший кошмар.

4. Глава 3. Мира

– Нихуяшеньки. Клык, с каких пор ты шлюх возишь?

Голос такой родной, что меня выворачивает. Каждую клеточку тела током бьёт, на все двести двадцать и выше. В горле ком. Мутит. Только от одной фразы всё рушиться.

Даже не слышу, что он там говорит. Очередное оскорбление. Не важно. Привыкла. Просто сам голос настолько волнует, что стоять не могу. Со стороны будто волосы поправляю, а на деле впиваюсь ногтями в шею, чтобы хоть немного прийти в себя.

Наваждение сбросить. Дышать начать. Только не могу этого сделать. Жадно взглядом скольжу. Впитываю все изгибы его мышцы. Новые татуировки. Раньше языком обводила кожу, разрисованную чернилами, а теперь только глазами могу.

Тёмные волосы отросли. Больше не бреется налысо, совсем не похож на того парня, каким я его знала. Пытаюсь вдолбить себе это в голову. Каждый раз, как вижу или слышу о нём, только об этом думаю. Что всё разрушилось давно, нечего по руинам топтаться.

Повторяю, да только тупая я, не дойдёт никак.

– И тебе привет, Царь, - Арина переключает внимание Царя на себя. Меня отпускает. Жадно воздух хватаю. Надо бежать, скрыться. Пока ещё больше себя не загнала. – Ни капли не обидно.

– Это не тебя касалось, Ариш.

Мне вдруг хочется Арину за волосы оттащить от мужчины. Пальцы свербят так, что даже больно. Всего секунду, прежде, чем успокаиваюсь. Но и этого достаточно, чтобы сильнее саму себя возненавидеть.

Встряхиваю волосы, провожу языком по матовой помаде. Дышу. Выживаю. В себя прихожу.

– Я тоже по тебе безумно скучала, Царёк, - мой выход. Дрожь за фальшью не слышно и я расслабляюсь. Из-за Тимы мы сталкивались первые года. Я умею это переживать. Нужно лишь вспомнить как. – Без твоего угрюмого лица дышать не могла.

– А я без продажной твари спокойно жил.

– Безумно за тебя рада.

Мужчина не говорит, жалит. Меня хуже называли, но именно слова Царя к цели добираются. Мне хочется вскрикнуть и сказать, что ни черта он не прав. Нихера он не знает о том, что со мной было и как я жила эти года. Но кусаю язык и шире улыбаюсь. Ему мои оправдание не нужны были пять лет назад, так с чего сейчас слушать начнёт.

– Царь, потом разберётесь. Времени навалом. Тем более Мире твоя помощь нужна. Её брат облажался.

– Хера с два мне его помощь нужна. Сама справлюсь.

Вскидываюсь, Клыка взглядом прожигаю. Я лучше сама себе пулю в висок пущу, чем к Царю обращусь за помощью. Ни на секунду не позволю подумать, что приползу к нему с просьбами.

Нет. Только не к нему.

– И с Мафиоцци? – Царь улыбается, упиваясь моей беспомощностью. Мне хочется в него когти запустить. Провести по красивому лицу, чтобы шрамы остались. Он мне их дохрена на душе понаделал, хоть так отплачу. – Если ты ещё не в его клубе под защитой, значит Эрик первым за тобой придёт.

На это мне нечего сказать. Пару ласковых проглатываю, чтобы не нарываться. Не сейчас, когда и так по уши в дерьме. И Царь, что самое паскудно, прав.

Брат работал с Мафиоцци, чуть ли не главным поставщиком для того был. Тим мог бы отправить меня к Мафиоцци, тот бы спрятал и прикрыл, пока буря не уляжется. Но брат сказал никому не доверять, ни с кем дела не решать. Если к Эрику не отправил, значит с тем тоже война началась.

Во что же ты вляпался, Тим?

– Вы пока разбирайтесь, а мне в аптеку нужно. Я не надолго.

Арина выбирается из объятий Клыка и идёт в сторону пешеходного перехода. Мне хочется с ней уйти. Куда угодно, лишь бы подальше от прошлого, которое меня голубыми глазами прожигает. Насквозь. В самую душу пробирается и опять топчется, старые раны теребя.