«К сожалению, никого нет дома, – сообщил автоответчик. – Оставьте ваше имя и номер телефона. Вам перезвонят».

Виктор набрал номера двух других бывших киевлян, но там по-прежнему не снимали трубки.

Что-то подсказывало Виктору, что эти люди специально спрятались, что они не хотят с ним говорить. И, наверное, не только с ним, но и вообще ни с кем. Так можно звонить каждый день с одинаковым результатом.

Пока возвращался в гостиницу, Виктор успокоился. Решил снова звонить вечером, а если не дозвонится – то уже ночью или утром. Во всяком случае у него есть время до завтрашнего вечера. Поезд около девяти, так что почти все воскресенье в его распоряжении.

Прилег отдохнуть и проснулся только к семи. Снова позвонил. Прослушал сообщение автоответчика и длинные гудки других номеров.

Поднялся в гостиничный буфет на третьем этаже. Съел салат из овощей и бутерброд с салями, оставив взамен пятнадцать тысяч рублей.

Ночью проснулся около трех и, осмелев, снова набрал номер Ивина. Тот же результат.

К утру Виктор смирился с очевидной бесполезностью этой поездки. Собрал сумку. Спустился с ней вниз.

Подошел к администратору, достал из бумажника пятьсот двадцать тысяч. Объяснил сидевшей за столом даме, что освобождает номер и хочет заплатить за сутки.

Дама взяла деньги, потом посмотрела в свою тетрадь и возвратила на Виктора недоуменный взгляд. Протянула обратно четыреста тысяч и его паспорт.

– У вас заплачено, – сказала она. – Только сто двадцать тысяч за регистрацию.

– Как заплачено? – удивился Виктор.

– Откуда я знаю как? Деньгами!

– А кто заплатил?

– Я только час назад смену приняла, так что не знаю, кто там за вас заплатил… Вам что, хочется два раза платить?!

Виктор отошел в сторону. Женщина все еще сверлила его недоуменным взглядом.

А он и сам был в недоумении. С одной стороны, это было похоже на ошибку, но ошибка эта, сэкономив ему четыреста тысяч рублей, сделала кого-то беднее на эту же сумму. Оставалось только надеяться, что тот, кто ошибся, не покончит в результате с собой.

Виктор улыбнулся. Другое объяснение ему в голову не приходило, ведь в Москве он никого не знал, никогда до этого не был и даже встретиться ни с кем не смог.

Он сходил на вокзал, оставил сумку в ячейке автоматической камеры хранения. В вокзальном газетном киоске купил еще десяток телефонных жетонов и пошел бродить по Белокаменной, регулярно останавливаясь перед городскими таксофонами. Жетоны потихоньку таяли благодаря включенному автоответчику Ивина. Звонки двоим другим пока были бесплатными.

Устав, Виктор к восьми вечера вернулся на вокзал.

С нулевым результатом, если не считать обеда в невзрачной кафе-стекляшке на Старом Арбате стоимостью в половину сэкономленной на гостинице суммы.

Накупил в дорогу московских газет, выпил вокзального растворимого кофе. Забрал сумку из камеры хранения и поплелся потихоньку на платформу, с которой должен был уходить его поезд.

Поезд только-только подали. Проводник ближайшего вагона обтирал тряпкой вертикальную ручку двери.

Вагон Виктора еще стоял закрытым. Виктор опустил сумку у ног и терпеливо ждал. Ему ужасно хотелось как можно скорее покинуть эту платформу, этот город. Оттолкнуться от него железными колесами поезда и покатить домой, к жене Ирине, к малой, к ночному кухонному окну и замершей за его стеклом неподвижности мира. Настроение было паршивое. Было жаль потраченного времени, было заранее стыдно за бесполезность поездки, которую он сам придумал. Даже перед невидимым Георгием было заранее стыдно. Он, наверно, прочитает ему еще одну лекцию по мобильному. У него неплохо получается. И попробуй возрази человеку, которого никогда в глаза не видел и у которого голос доброго, но строгого пэтэушного мастера!