Худшее начало совместной жизни трудно было и представить. По правде говоря, одно время я даже боялся, что на этом она и закончится. После того как мы вернулись в нашу квартиру, ты два дня не вставала с постели и не произносила ни слова. Я приносил тебе горячий чай и спустя час выливал его, нетронутый и уже остывший, в кухонную раковину. Ты даже ни разу не притворилась, будто отщипнула кусочек поджаренного хлеба, который я почти научился готовить. Разрываясь между свирепым желанием быть рядом с тобой и не менее сильным желанием дать тебе возможность побыть одной, я пытался быть хоть чем-то полезным. Я распаковывал оставшиеся вещи и ставил тарелки, сковородки, кастрюли и чашки в кухонные шкафчики и на полки буфета, пытаясь придать нашей квартире более обжитой, уютный вид, но еще важнее для меня было хоть чем-то заполнить пустоту, которая терзала нас обоих.

На третий день, когда я сидел на кухне и проверял студенческие работы, ты неожиданно появилась на пороге. На тебе был махровый халат, волосы торчали в разные стороны, на щеке краснели рубцы от подушки. Да будет тебе известно, Мегс, что еще никогда ты не казалась мне столь прекрасной. Мэгги, моя дорогая Мэгги, любовь всей моей жизни вернулась ко мне!

Я во всяком случае на это надеялся.

– Привет. – Оттолкнувшись от косяка, ты сделала пару шагов, опустилась на стул и, вытянув ко мне руку, коснулась моего плеча. Бумажное кольцо, которое я для тебя сделал, куда-то исчезло.

– Привет, милая. Как ты себя чувствуешь?

Ты кивнула. Я понятия не имел, что это может означать, но все равно продолжил:

– Я все еще хочу жениться на тебе, Мегс, но если ты не… В общем, я пойму.

– Рада это слышать, – перебила ты, – потому что мне бы не хотелось потерять еще и тебя… – Твои глаза наполнились слезами, и я, испугавшись, что ты вернешься в постель и опять окажешься вне пределов досягаемости, торопливо и неловко наклонился, чтобы вытереть эти слезы и, быть может, вызвать улыбку на твоем лице.

– В таком случае тебе понадобится кольцо, – сказал я. – По правде говоря, давно надо было его купить… Давай сходим в ювелирный после обеда?

– Разве тебе не нужно работать? – спросила ты, сосредоточенно прикусив губу, и я догадался, что ты потеряла счет дням.

– Работа подождет… Кроме того, мне все равно нужно немного развеяться, – взволнованно пробормотал я и, переведя дух, выпалил: – Самое главное для меня – ты, Мегс!

Я сказал это от всего сердца, и Мэгги, кажется, это поняла.

Спустя какое-то время мы разговариваем уже почти как прежде. Я предлагаю отменить гостей и зарегистрировать наш брак, так сказать, приватно – только ты и я, но ты против. Ты говоришь, что раз мы решили вернуться к нормальной жизни, значит надо держаться первоначального плана, пусть это даже будет означать хорошую мину при плохой игре. Необходимость все подготовить, позаботиться о мелочах, сразу отвлекает тебя от серьезных вещей – так, по крайней мере, мне кажется, и я сразу соглашаюсь и говорю, что ты права. И когда неделю спустя настает, наконец, наш долгожданный счастливый день, уже почти ничто не указывает на катастрофическое начало.

Наша свадьба действительно была счастливым, радостным событием, не так ли, Мегс? Погода, правда, была довольно прохладной, зато ясной и безоблачной. Солнечные лучи ярко блестели на крышах готических башен и шпилей, отчего гости на наших свадебных фотографиях щурятся или прикрывают глаза рукой. Решение никому не сообщать о твоей беременности тоже сработало в нашу пользу: для наших родных, моих коллег и твоих подруг ты выглядишь, как настоящая невеста – счастливая, немного смущенная и беззаботная.