– Я слышала, что суд над ним состоится через месяц, а до тех пор отец намерен гноить его в камере, – сказала Лили. – Как ты думаешь, его посадят?

– Готова спорить, он будет хорошо смотреться в оранжевом комбинезоне, – прощебетала Габби.

– Я не собираюсь встречаться с Тайером, – произнесла Эмма как можно более непринужденно, откидываясь на спинку кожаного сиденья. – Мне, э-э… просто нужно подписать кое-какие бумаги по той краже из магазина. С меня снимают обвинения. – Хотя бы тут она не солгала. Итан, хорошо знакомый с продавщицей из бутика Clique, уговорил ее забрать заявление.

Габби нахмурилась, явно разочарованная.

– Ну, раз уж ты там будешь, могла бы заскочить к нему на минутку, разве не так? До смерти хочется узнать, где он был все это время.

– Ты ведь это знаешь, правда? – встряла Лили, помахивая пальцем в воздухе. – Стыд и позор, Саттон! Ты знала, где он скрывается, и молчала! А как вы держали связь? Я слышала, что у вас были тайные аккаунты электронной почты.

Габби пихнула сестру локтем.

– Где ты это слышала?

– Сестра Кэролайн дружит с одной девчонкой, чья подруга спит с вратарем футбольной команды Тайера, – объяснила Лили. – Судя по всему, Тайер много чего рассказывал ему, прежде чем слинял.

Эмма мрачно посмотрела на болтливых «твиттеряшек».

– Кажется, у меня начинается мигрень, – произнесла она ледяным тоном, в котором читалось: «Я – Саттон Мерсер, и вы будете беспрекословно мне подчиняться». – Как насчет того, чтобы помолчать?

Двойняшки сникли, но приглушили радио, и остаток пути прошел в полной тишине. Эмма смотрела, как за окном проносятся здания песочного цвета – Аризонский университет. Могла ли Саттон общаться с Тайером по секретной электронной почте? Она не находила никаких тайных аккаунтов в компьютере сестры, но Саттон была очень изворотлива и хитра. Они с Тайером могли общаться любыми способами – используя одноразовые сим-карты, фейковые адреса электронной почты или аккаунты в Twitter, да просто старую добрую почту…

>Я напрягла память, пытаясь вспомнить, не переписывались ли мы с Тайером – тайно или открыто. Я увидела себя за письменным столом перед пустым экраном компьютера, и почувствовала беспокойство, как будто мне не терпелось что-то рассказать. Кому угодно. Может быть, и Тайеру. Но экран компьютера оставался девственно чистым, как только что выпавший снег, и мерцающий курсор словно издевался надо мной.

Машина пронеслась мимо ранчо «Одинокий Луг», где три лошади паломино[11] мирно паслись в прямоугольном загоне. Женщина в развевающейся белой юбке и темно-красной блузке торговала украшениями из бирюзы возле самодельного плаката с рекламой «ВЫСОКОЕ КАЧЕСТВО, НИЗКАЯ ЦЕНА». Солнце зависло над самой линией горизонта.

Когда они въехали на стоянку у полицейского участка, Лили перехватила взгляд Эммы в зеркале заднего вида.

– Хочешь, мы тебя подождем?

– Да, мы даже можем пойти с тобой. Ну, знаешь, в качестве моральной поддержки, – добавила Габби.

– Я справлюсь. – Эмма сползла с заднего сиденья и хлопнула дверцей. – Спасибо, что подбросили!

>Даже не оборачиваясь, мы с Эммой знали, что Габби и Лили не отрываясь смотрят, как она проходит в стеклянные двери с надписью «ПОЛИЦИЯ ТУСОНА».

Внутри полицейский участок выглядел таким же, каким его помнила Эмма, побывавшая здесь уже два раза: сначала с заявлением об исчезновении Саттон, а потом после кражи сумочки из бутика Clique. Все тот же прогорклый запах еды на вынос. Громкие и назойливые звонки телефонов. Старая листовка «ВЫ ЕГО ВИДЕЛИ?» с фотографией Тайера Веги и информацией о нем на доске объявлений в углу, рядом со списком самых опасных разыскиваемых преступников. Эмма шагнула к стойке регистрации и назвала свое имя усталой женщине с завитыми волосами.