Такая простая.

Ещё утром я была уверена, что никогда не позволю Саиду прикоснуться, не сдамся. Он нашел меня, но не имеет право. Так ведь? А сейчас сдаюсь сама, без боя.

– Заберем. Но ты не будешь срываться к нему по первому звонку. Не будешь прикрываться Адамом. Я помогу с Адамом, но…

– Но ты и твои желания на первом месте?

Мне вдруг хочется закурить или выпить. Каждая фраза кажется такой банальной и избитой, а ещё слишком пафосной. Но я четко осознаю, как всё будет с Саидом.

Подчинение.

Никаких отказов.

В его власти, исполнение всех приказов и желаний. Если я соглашаюсь, то не смогу сказать ни слова. Только «да». Но это стоит этого. Так ведь? Иногда нужно жертвовать чем-то.

– Начинаешь думать, Ника. Да. Я подумаю, как можно помочь Адаму. Либо помогу забрать его…

– Либо?

– Либо найду ему нормальную семью, где позаботятся. Ты сейчас в няньки не пойдешь, пташка. Всё время будешь рядом.

– Ладно, да, хорошо.

Саид ведь прав. Не только из-за того, что будет дергать меня или держать рядом. Адаму нужны хорошие психологи, учителя, программы развития, специальное питание.

У меня не так много денег для этого. А учитывая зависимость от Хаджиева, я не смогу дать малышу всё, что нужно. Но если это смогут дать другие хорошие люди – я справлюсь.

– Защита матери и помощь Адаму. Вся твоя цена?

– Да. И… То, что ты мне обещал ещё тогда. Что Назара никогда не будет в моей жизни. Да?

– Да.

А после в трубке раздаются короткие гудки. Странно смотрю на погасший экран, сильнее сжимая телефон в ладони. Это значит, что мужчина согласен? Или нет? Или что?

Вздрагиваю, когда телефон звонит снова. Только теперь это видео-звонок, могу нажать без картинки. Но очевидно, что Саид хочет другого. Поэтому поспешно поправляю волосы и принимаю вызов.

– Тебя не видно, - хмурюсь, и девушка в отражении тут же повторяет этот жест.

– Так и должно быть, пташка. Я буду смотреть, тебе не обязательно. Ты не будешь спорить, пташка. Не будешь показывать характер или просить подождать. Ты назвала цену, я её заплачу. Всё ясно?

– Да.

– Я приеду завтра, до этого момента никуда не выходи. Только в сопровождении Лютого.

– Хорошо.

– А теперь раздевайся.

– Что?!

– Раздевайся, Ника. Хочу посмотреть, насколько ты поняла правило «не спорить».

Пытаюсь осознать происходящее и приказ Саида. Первым делом тянет отказаться и сказать, что ни за что так не буду делать. Но мужчина ждет, а я обещала ему покорность.

– Мне долго ждать?

– Нет, - едва качаю головой, сильнее сжимая покрывало. – Просто думаю, куда положить телефон. И… Мы не обсудили сроки сделки, Саид.

– Никаких сроков, пташка. Пока я хочу – ты будешь рядом. Всё предельно просто. Не пытайся заговорить мне зубы.

– Не пытаюсь. Но пока «ты хочешь»… Это ведь может быть и год, и десять.

– Именно.

– Нет, я в плане. Я теперь до конца жизни буду принадлежать тебе? Когда захочешь, хоть десять лет спустя… Приедешь ко мне и снова будешь в праве на всё? Мне нужна хоть какая-то конкретика.

– Десять лет, Ника. И пятнадцать. Столько, столько захочу. Но конкретику тебе? Если я когда скажу, что отпускаю тебя и катись куда хочешь, тогда ты будешь свободна. А теперь не трать моё время.

Киваю, прикусив губу. Бросаю вперед подушку, облокачивая на неё телефон. Кажется, если буду держать в руках, то Саид поймет, насколько сильно меня колотит.

Пальцы дрожат, едва способны сжать ткань рубашки. Задерживаю дыхание, стягивая с себя сразу. Нет желания играться с пуговицами и создавать антураж. Кажется, сердце остановится быстрее, чем успею закончить.

– Медленнее, пташка. Проведи пальцами по шее.