– Вот тут он привалился.

Варфоломей задрал голову, оглядел вершины деревьев. Там, где кроны заканчивались, немного правее, сквозь ветки виднелись несколько окон отеля.

– По правилам ты должен опросить всех, кто жил вон в тех номерах, с видом на эту полянку.

– Да? По правилам? А на следующий день я бы отправился вслед за ним. Простите покорно, своя шкура дороже.

Мрачно сказал Михаил.

– Что у него при себе было?

– Откуда я знаю. Прибежала кастелянша, говорит, там пьяный валяется. Я посмотрел – труп. Ну и зачистили.

– Ты чистил?

– Вить, спустись с небес. У нас на пятом живут люди, которые всё знают и всё сделают. Я пахану говорю – чего это там за кустами оставили? А он – это не наш, отстегнёшь уберём. Через час всё стало чисто.

Потряс головой, как будто оправдывался.

–А менты? Что менты, они сами бы сюда не сунулись.

– Где он жил?

– В люксе, за месяц вперёд оплачено, там никого нет сейчас.

– Покажешь?

Михаил позвонил, пришла девушка.

– Мила, покажи товарищу люкс, хочет посмотреть.

– Он ещё занят.

– Ты покажи, я знаю, что у нас занято, а что свободно.

Сказал Михаил таким голосом, что девушка сразу стала вежливой.

– Схожу за ключами, Михал Александрыч, одну минуточку.

– Привыкли важней господ быть.

Проворчал Михаил.

В номере, на удивление свежий ремонт в салатовых тонах, никакого затхлого запаха как в коридоре. Красивое кресло в гостиной и кровать с балдахином в спальне. Варфоломей кивнул девушке с ключами:

– Спасибо.

Она ушла, он принялся осматривать места, которые почему-то считают потайными и прячут там, что должно быть скрыто от глаз. Заглянул за гардины, поднял матрац, попробовал отделить подушки у стульев. За зеркалом, вентиляцию, даже проверил верхние торцы дверей, хотя это место уже для профи… всё чисто. В шкафу спальни одиноко висел модный галстук. Золото и косые чёрные полоски. Необычно то, что к нему прилеплена маленькая, золотая розочка из такой же материи. Свернул, положил в бумажный пакет.

Михаил стоял у окна, смотрел на башни Кремля, которые заносило снегом.

– У него в комнате и не было-то ничего. Одна сумка с барахлом, пустые бутылки. Извини, ты опоздал, я сам проследил, чтобы в мусор пошло.

– Миш, мне говорили у вас клопы и тараканы? А здесь шикарно!

 Михаил коротко хохотнул.

– Субподряд.

– А человеческим языком?

– Некоторые номера сдаём на год, подрядчик делает ремонт, сам сдаёт по своей цене. Нам заботы нет, всё заплачено, мы только горничных посылаем. Хочешь с ними о нём поговорить?

– Ну нет, завтра по всей Москве разнесут. Сам поговоришь?

– Неа, и не проси.

– Кто субподрядчик?

– Какая-то фирма, мебелью торгуют.

– То-то смотрю мебелишка итальянская.

Спустились, шли полутёмными служебными коридорами мимо табличек «бельевая».

– Кастелянша ваша… окна её комнаты во двор выходят?

– Она не из комнаты, покурить выходила, оттуда и увидела.

– Покажи, где у вас курят.

По обшарпанной ковровой дорожке подошли к стеклянным дверям служебного подъезда.

– Вот тут. У двери урна, они и смолят. Ещё сказала «кто-то там шуганулся маленького роста, вся в чёрном.»

– Глазастая твоя кастелянша, через кусты особо не разглядишь. А чего это она сказала «вся»? Может это мужик?

– Оговорилась наверное, ночью, да в чёрном, маленького роста. Хотя кто их знает, у баб чутьё.

– Выйди, встань, где жмур лежал, я гляну.

Михаил открыл дверь своим ключом. Пробрался через кусты, помахал оттуда руками. Варфоломей посмотрел через дверь, там, где ряд кустов прерывала скамейка, чернела фигура Михаила.

– Постой минутку!

Михаил молча наблюдал как Варфоломей ходил вокруг ёлок, определил место, где предположительно мог стоять Игорь. Остановился, складным ножом поковырял кору. Показал отверстие, затянувшееся смолой.