«Через час».
Для чего приходить? Зачем извиняться, если уже извинялся? С другой стороны, хочет сказать – пусть скажет, кто ему запретит? Кайду на запреты плевать. Я выслушаю, кивну, сообщу, что извинения приняты и отпущу с миром. Жаль только, что трепыхнется в груди сердце, заворочается и заноет. Оно уже отдано человеку с синими глазами, а ум вынес иной вердикт – «нет». И позицию не сменит. Доверять мужчине, готовому в порыве негативных чувств тебя убить, я никогда не смогу. Круг. Ловушка. Я выберусь из нее, когда возьмусь за «стирание» Кайда из своей реальности. А я возьмусь. Чуть-чуть бы набраться сил.
Снаружи темно, снежно. В доме тихо; на душе грустно.
«Надеюсь, обойдемся без пламени…»
Обойдемся. Когда стремительно наслаиваются один на другой стрессы, любой человек может «пыхнуть», я – не исключение. Нет, я себе не враг, чтобы жечь себя еще раз, я найду способ разобраться со всем этим иначе, нужно только пережить визит.

– Привет.
К тому моменту, когда он вышел из портала в мою новую гостиную на втором этаже, я успела взять себя в руки. Стать уравновешенной, спокойной. Стабильной – так мне казалось.
– Здравствуй.
И оказывается, забыла, какой он… Но моментально вспомнила, стоило гостю заполнить собой все помещение – вдохнуть через себя мой новый интерьер, предметы в нем, поочередно стать коврами, паркетными досками, окнами, балконом. Кайд. Человек, подчиняющий пространство, овладевающий каждым сантиметром помещения дьявол. Рядом с ним все вдруг снова показалось зыбким – как той ночью, когда в квартире Айрини исчезла крыша и расползлась по лоскутам реальность.
О-о-о-ох. Его стоило увидеть, чтобы осознать очевидное – другой попросту не смог бы меня покорить. Только этот.
Но у меня родное тело и четкий набор убеждений относительно того, как пройдет наша встреча – по существу и коротко. Дышать им хотелось до бесконечности, но это как кокаиновый шок – не пройдет само, пока силой воли не «слезешь с дури».
– Говори.
Желанных гостей встречают кофе и чаем, нежеланных торопят перейти к сути.
А Кайд не торопился. Это вообще было его коронной фишкой – никуда не торопиться. Слишком он любил все ощущать, чувствовать, пропускать через себя. Он этим жил.
– Хороший дом.
Согласна. Хороший. И кажется, очень скоро он пропитается этой сладкой электризованной энергией, а мне ни к чему.
С нашей последней встречи прошла неделя. Как вечность. И будто все случилось вчера. Время рассыпалось, стоило нашим глазам встретиться. Нутро крутило канатами – этот мужчина, как и прежде, безотказно на него действовал.
– Обживаешься?
– Стараюсь.
«Это он меня выбросил в родной мир. А потом разодрал, чтобы найти ответы на вопросы».
Я полагала – буду об этом помнить, буду мысленно негодовать. Но стоило Дварту оказаться в шаговой доступности, как вдруг накатила анестезия. Захотелось все забыть, протереть память через сито, чтобы ушли темные детали, начать заново. Вот это поворот. Присутствие Кайда рядом наполнило гостиную новым ощущением – желанием доверять. Слепо и безраздельно, мягко и навсегда.
«Гипнотизер изменил правила игры. Молодец!»
Айрини бы уже спеклась. Я держалась.
Синие глаза улыбались сквозь толщу серьезности.
«Пора бы тебе уже начать».
И он начал.
– Я пришел, чтобы извиниться за свое поведение. Тогда… Я был непозволительно груб. Прости.
– Извинения приняты.
Ответила сразу, как намеревалась.
А меня все рассматривали. Изучали, мной дышали – медленно и осторожно. Я же все отчетливее вспоминала, почему так быстро провалилась в него – в этого человека – как в омут. Зря думала, что он для меня уже не опасен – он навсегда таковым останется. Беда любой женщине, на которую он решит воздействовать.