– Сейчас отвечать на этот вопрос было бы преждевременно. Однако ты должна согласиться с тем, что, если Ронни сумеет объяснить наличие следов крови, дело практически развалится.

Джо пытался убедить Ким, что ее шансы на победу невелики. Конечно, на немедленный эффект он не рассчитывал, зато потом будет легче убедить Ким отказаться от обвинений. Главное – подорвать уверенность прокурора с самого начала. Джо указал на телеэкран.

– Ты что-то говорила про видимые признаки вины. Неужели всерьез думаешь, что этот человек мог расправиться с собственным ребенком?

– Не существует определенного типа убийцы. Ты сам только что рассуждал на эту тему.

– Когда речь идет о родных детях, все по-другому. Такое не проходит бесследно. Взгляни на Ронни. Он просто напуган из-за того, что на него завели дело, вот и все. Ни малейших признаков нечистой совести.

Ответить Ким не успела – открылась дверь, находящаяся за возвышением, и вошел судья в парике из конского волоса. Поверх шелковых одежд алела красная перевязь. В таком виде судья был похож на экстравагантно наряженного денди. Это был судья-рекордер, рассматривавший самые серьезные дела. Главное – не забыть, что обращаться к нему нужно «милорд», а не «ваша честь», подумал Джо. На самом деле все эти громкие слова использовались скорее в силу привычки, для заполнения пауз в речи, но, если кто-то нарушал принятые правила этикета, в отместку судья запросто мог выставить виновника в нелепом виде.

Все встали с мест, ожидая, когда судья кивком разрешит садиться. Джо застегнул пиджак. Он всегда делал это в присутствии судьи, а не заранее, чтобы лишний раз продемонстрировать почтение и уважение. Чашу весов в твою пользу может склонить даже самая ничтожная мелочь. Заняв свое место, судья бросил на Джо хмурый взгляд.

С предварительными формальностями разделались быстро. Назвали имя Ронни, сообщили, в чем его обвиняют, и объявили, что он не признает себя виновным. Когда дело дошло до назначения даты, понадобилось прояснить важное обстоятельство – останется Ронни в тюрьме или нет? Если его не выпустят из-за решетки, разбирательство будет назначено на более ранний срок. Судья махнул Ким рукой, давая понять, что она может не вставать.

– Мистер Паркер, вы будете подавать запрос на освобождение под залог?

Джо сразу понял, что на самом деле хотел сказать судья. Не заставляйте меня тратить время на ваши нелепые требования. Но мнение Ронни сейчас интересовало Джо больше, чем мнение судьи.

Джо встал:

– Да, милорд.

Судья вскинул густые белые брови так, что они очутились под самым париком.

– Я ознакомился с делом.

– Очень рад, милорд. Значит, вы сами видите, что позиция обвинения чрезвычайно слаба.

Судью, кажется, позабавил ответ. Он откинулся на спинку кресла.

– Прошу уточнить, что вы имеете в виду.

Джо покосился на экран. Ронни подался вперед, боясь пропустить хоть слово. Детективы сидели в расслабленных позах, прислонившись к спинкам кресел, и усмехались. Явно были уверены, что судья на их стороне. Но они не знали, что Джо пришел в зал суда первым и благодаря одной приветливой улыбке узнал у секретарши, что на судью дело впечатления не произвело. Возможно, судью не до такой степени одолевают сомнения в виновности Ронни, чтобы выпустить его под залог. Но, по крайней мере, у Джо появился шанс.

– Дело построено вокруг трех обстоятельств, – начал Джо. – Кровь, ссора и признание.

– Вы забываете о двух пропавших людях.

– Вы абсолютно правильно выразились, милорд. Пропавших. Нам неизвестно, что их нет в живых. Что, если мой клиент проведет много месяцев в тюрьме, а потом в зал суда войдет предполагаемая жертва, толкая перед собой коляску с ребенком? Такую возможность нельзя исключать. А кровь? Всего лишь слабые разводы и ничего больше. Возраст следов установить не удалось. Осмелюсь напомнить, что мой подзащитный и пропавшая жили вместе и неоднократно ссорились. Но делать из этого вывод, что он убил сначала сожительницу, а потом родную дочь, – очевидная натяжка.