Единственным плюсом этой службы являлось то, что здесь Сэму выделили собственный стол. Хотя бы есть где вещи разложить. Но в полицию он пришел не затем, чтобы ловить за руку мошенников. Сэм покосился на Хелен. Интересно, каким его видят со стороны? Должно быть, таким же тихим ботаником, как и она. Чем дольше Сэм здесь просидит, тем больше станет похож на Хелен. А такая перспектива ему не улыбалась. Сэм почувствовал, как его решимость растет. Разве не за этим он вызвался выполнять бумажную работу? Хотел проверить, подходит ему это занятие, или надо стремиться к большему. Даже если для достижения цели придется сделать то, о чем просит инспектор Эванс.

– Я передумал, – объявил Сэм, вставая из-за стола.

– Насчет автобусов?

– Да. Автобусы подождут. У моего брата сегодня день рождения. Надо заехать, проведать. Не годится, чтобы человек сидел один в такой день.

С улыбкой Сэм повернулся к двери. Услышав, как она захлопнулась у него за спиной, Сэм решил, что это отличный символ его карьеры – прошлый этап завершен, пора переходить на новый. По лестнице Сэм спускался гораздо быстрее, чем поднимался, а когда вышел на задний двор и направился к машине, решение созрело окончательно. Сэм сделает все, что понадобится, лишь бы произвести впечатление на инспектора Эванс. Он же всегда мечтал работать в отделе убийств. И теперь эта мечта исполнится.

Прогуливаясь в садах неподалеку от офиса, Джо размышлял о Ронни Бэгли. Улик оказалось достаточно, чтобы Ронни арестовали. Хватило их и для того, чтобы предъявить обвинение в убийстве, а также не выпускать обвиняемого до суда. И снова Джо сомневался, на той ли стороне борется. Для знакомства с клиентом вроде Ронни день был неудачный – в годовщину смерти Элли Джо невольно задумался об отнятых жизнях детей. Он попробовал избавиться от этих мыслей. Ронни заслуживает шанса на вызволение. Таковы законы, которым учили Джо. Он давно сказал себе – его дело помогать, а не судить. Джо повернулся к шагавшей рядом Монике. Надо отвлечься от всех этих неприятных мыслей.

– На самом деле ничего захватывающего тут нет, – произнес Джо. В ответ на озадаченный взгляд Моники пояснил: – Ну, в том, чтобы ездить в тюрьмы. Всего пару коридоров прошли, а ты от любопытства шею сворачивала.

– Вам так показалось? – рассмеялась Моника. – Нет, ничего захватывающего в тюрьмах я не нахожу. Просто смотрела по сторонам, я же в первый раз приехала.

– Раньше мне эти поездки казались настоящим приключением. Вот я, ловкий авантюрист, вожу за нос полицию.

– А теперь?

– Теперь тюрьма для меня – просто большое здание, полное несчастных людей. Некоторым вынесли более суровые приговоры, чем они заслуживают, а кое-кто и вовсе невиновен. Но, готов поспорить, большинству сошло с рук больше, чем им вменили в вину.

Моника покраснела.

– Когда вы так рассуждаете, чувствую себя наивной дурочкой.

– Вовсе не хотел тебя унизить, но ты девушка из хорошей семьи. Для тебя тюремная среда – нечто новое и неизведанное. Конечно, поначалу все это кажется крутым и интересным, но, как ни приукрашивай, преступление останется преступлением.

– Ронни выйдет на свободу?

– Вряд ли.

Они прошли мимо клумб, рядом с которыми на скамейках сидели те, у кого обеденный перерыв начинался позже, чем у остальных, потом перешли через дорогу и направились к офису. Джо спросил:

– Ну и какое впечатление на тебя произвел Ронни?

– Не знаю… Мне он опасным не показался. Я даже удивилась. Кажется, этот человек никому не может причинить вреда. Вид у него был жалкий.