Охотница была совершенно практична и не имела никаких проблем и страхов перед действиями, поэтому на следующий день она принялась это воплощать в реальность и пропала на несколько дней.

Через неделю мы встретились с ней.

Она: Я сделала то, что ты сказал, и мы пойдем с ним в загс! Мы договорились!

Я: Как?

Она: В общем, сперва мы с ним поиграли в «Мафию», и я в шутку сказала всем за столом, что он сделал мне предложение и у нас скоро свадьба. Он не ожидал, посмеялся и подыграл. Потом я пробросила ему, что мне реально сделали предложение, но я отказалась. Он спросил: «Почему?» А я ответила: «Ну как же, дорогой, потому что я уже иду в загс с тобой!»

Потом нас спросили: «Вы подали заявление?» И он ответил: «На днях подадим, на сентябрь». А уже был конец августа.

– Это какая-то липовая свадьба, очередь в загсе два месяца сейчас!

– Не волнуйтесь, друзья, у нас там связи есть, все хорошо… – ответил он.

Я ему сказала: Ну что, поедем подавать?

Он: Поедем! В какой загс ты хочешь?

Я: Кутузовский!

Он не боялся, ему самому было интересно доиграть эту игру, и я не боялась, и он влюбился в меня!

Я, с улыбкой: Ну, ты молодец, я поздравляю тебя. Все, ты чужая теперь!

Она: Ты же знаешь, что в любой момент ты можешь меня забрать у любого из них, я твоя…

Вот хитрая дрянь. Это так круто действует на таких, как я – любителей свободы. Понимающих, что, с одной стороны, если я ее не заберу, то она достанется другому, а с другой стороны, если я заберу ее, то конец моей свободе, что превыше всего.

К тому же оставался самый главный аргумент: такой банальный сюжет для книги моей жизни я не мог позволить.

Я отпускал себя, и ей это нравилось, и она готова была вынести любую боль и страдание от меня, и я упивался этим, что мне можно все! И я не мог наэкспериментироваться! С такого сложно соскочить, она развращала мой мозг, и я уходил все дальше и дальше в расширении своих рамок.

В один прекрасный день я встретился с ней, и она сказала: «Я готова на все».

И я подумал про себя: есть вещи, к которым ты не готова, дорогая, и сейчас мы проверим это!

Мы ехали вдоль поля в этот момент, и я свернул с дороги.

Она: Что ты хочешь?

Я: Я хочу, чтобы все видели.

– Не-е-ет, – сказала она, но ноги вынесли ее из машины сами.

Я: Ты говорила, что я слишком мягкий и недостаточно жесткий?

Она: Да!

Я: Хорошо! Сучка!

Я ударил ее по лицу, потом развернул ее задницей и начал сдирать с нее одежду, рвать ее.

Она: Все равно ты такой нежный, малыш, ты неженка! – Она провоцировала меня!

Я развернул ее, еще удар! Чтобы так бить и контролировать удар, я много занимался разными боевыми искусствами, я чувствую силу очень хорошо. Я взял ее за горло и опустил ее за шею на колени, достал член из ширинки.

– Соси, мразь!

И заткнул грубо членом ее рот! Она подчинилась мне, и это было очень приятно. Она принялась сосать и похлипывала немного уже. Отношение в этот момент к женщине очень важно. И важно чувствование, так играть сможет совсем не каждый – это большая редкость, как показывает мой опыт… Что с моей стороны, что с ее.

Она реально начала плакать. И верить мне.

Я поднял ее за волосы грубо и завалил на капот. Резко в нее вошел и начал ее жестко трахать.

Начиналась гроза и поднялся ветер!

– Мне страшно.

– Заткнись, мразь! – И я засунул ей пальцы в рот и продолжил жестко трахать ее.

Я завалил ее на поле. Дождь уже начался. Она была абсолютно голой, а я был одет. Поле было дикое, но трава была высокая и острая! Ее тело, нежное и мягкое, оказалось на острой траве, смешанной с грязью!