Я с трудом поднялась, ощущая боль в мышцах. Давно я не подвергала тело хорошим физическим нагрузкам. Совсем расслабилась и одряхлела с этой работой. Не просто же так Арит отрастил себе такое брюхо. Надо завязывать с охраной.

В паровой кабине я простояла десять минут и вышла уже бодрая и посвежевшая. На столе под пленкой стоял закрытый стакан с горячим заваром и порция пайка. Такие обычно едят в космических путешествиях. Ну, я же неизнеженная принцесса, для меня это вполне приличный завтрак. Отхлебывая из стакана напиток, столовой лопаточкой я отламывала куски брикета и отправляла себе в рот. Его своеобразный вкус напомнил мне о тех временах, когда я еще девочкой проживала в приюте. Помню, что часто оставалась без обеда или завтрака. Группа мальчишек, сколотивших свою банду, периодически отбирала у меня пайки. И ладно, если бы они их съедали… Главарь банды не раз при мне выкидывал отобранное в мусорный утилизатор или просто втаптывал съедобные брикеты ботинками в землю. Когда мне было четырнадцать, за меня заступился один из надзирателей, молодой худой мужчина с длинным носом и редкими волосами на голове. Он регулярно прогонял хулиганов, но взамен настаивал на интимной близости. После того как я очередной раз ему отказала, спустя день в моих личных вещах обнаружили браслет начальника, который пропал две недели назад. Как раз тогда, когда этот надзиратель впервые за меня заступился. Тогда я просидела в карцере целых четыре дня без еды, на одной воде и в полной темноте. Зато, после этого случая, плешивый педофил больше со мной не контактировал. А через год его арестовали за интимные отношения с тринадцатилетней воспитанницей нашего приюта. Воспоминания не сильно испортили мне настроение. Я давно уже пережила свои детские страхи и комплексы, став сильной и самодостаточной личностью.

Доедая последний кусок пайка, я разглядывала предметы на столе, и мне на глаза попался коммуникатор необычной формы. На нашей планете были популярны многогранники, а этот был в форме длинного прямоугольника с кнопками.

Я оглянулась на вход в шатер. Никого… Медленно протянула руку и дотронулась пальцами до коммуникатора. Передо мной сразу развернулся голубоватый голографический экран, на котором светился вопрос, продолжить ли работу или выключить устройство. Видимо, Итан торопился и не выключил коммуникатор полностью, когда уходил. Я еще раз посмотрела на вход. Никаких шагов или приближающихся звуков.

Я только одним глазком посмотрю и сразу закрою!

Мой палец дотронулся до надписи «продолжить работу», и передо мной открылось окно с текстом и фотографиями.

До меня не сразу дошло, что девушка на изображениях – это я. Детское фото из приюта, фото в восемнадцать лет для регистрации совершеннолетних и фото, где я в военной форме, когда поступала в армию.

Сердце забилось быстрее.

Это же…

Я наклонилась ближе и начала читать:

«Наяна Фор, возраст 27 лет, рост 168 см, вес 53 кг. Группа крови RI+, хронических заболеваний не выявлено, инвалидность условная III степени, имеет аллергию на ягоды шисты. С 2678 по 2695 г.г. являлась воспитанницей приюта №3455 для несовершеннолетних. Мать: Артэн Маграб, в 24 года умерла во время родов, которые произошли вне клиники из-за отсутствия страховки. Отец: Цжеграр Уфрант, не контактировал с Артэн с момента установления ее беременности…»

Да тут обо мне все!!! Даже то, что я сама не знала! Мне о своих родителях до этого момента вообще ничего известно не было!

Далее была информация о том, в каком году я окончила школу и поступила на службу в армию, что через год я заключила контракт и потом участвовала в военной операции, какие ранения получила, и что, оказывается, мне установили устаревшую модель протеза, которые уже десять лет как не выпускаются! И военное пособие я должна была получать пять лет, а не год!