– Дело у меня есть для тебя…

– Может, завтра? – испуганно вздрогнула от звука его голоса.

– Я и не тороплюсь, столько времени болтаюсь здесь не упокоенный…

– Ты же умер еще до моего рождения? Мама не захотела помогать?

– Не захотела даже выслушать… – сказал и исчез.

Я надела пижаму, накинула халат и направилась на кухню. Бабушка, увидев меня, засуетилась, смачивая вату перекисью водорода.

– Где обработать? – спросила она, ее голос дрожал от волнения.

– Руки и, кажется, шея, – ответила я, стараясь говорить спокойно, хотя внутри все сжалось от боли и страха.

Царапин было много, около десятка на руках, а на шее зияла глубокая рана, из которой сочилась кровь. Бабушка достала из аптечки мазь «Левомеколь» и наложила ее под лейкопластырь с бинтом.

– Ладно, заживет, – отмахнулась я, стараясь не показывать слабость. – От столбняка прививка есть.

Я села за стол, и бабушка поставила передо мной горячий суп и кружку липового чая с медом. Хотела было спросить про деда, но решила не беспокоить ее. Два часа ночи, спрошу завтра.

– Ба, все в порядке, иди. Завтра все расскажу, – сказала я, стараясь говорить уверенно.

Бабушка кивнула, ее глаза блестели от слез.

– И то верно, – согласилась. – Доброй ночи.

Она ушла, шаркая тапочками по полу, а я осталась одна на кухне. Суп был съеден, осталась только кружка с чаем. Я медленно пила горячий напиток, стараясь отвлечься от боли и тревожных мыслей.

Свет в люстре мигнул, затрещал и почти погас. Я удивленно посмотрела на потолок, но тут же отвела взгляд, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Внезапно за окном что-то мелькнуло, словно вспышка света. В комнате было темно, а там – светло.

Возле подъезда стоял мужчина в свете фонаря. Его лицо было скрыто в тени, но я узнала его. Это был тот самый рэкетир из девяностых. Он смотрел прямо на меня, и его глаза сверкали.

Он достал пачки денег и показал мне.

– Отблагодарю… Найди меня! – сказал он низким хриплым голосом, от которого по телу пробежала дрожь.

Кинул деньги, и они рассыпались по земле, словно листья на ветру…

Свет в кухне снова загорелся, ослепляя меня. Когда я проморгалась, призрака уже не было.

– За что мне это? – спросила я, поднимая к потолку глаза. – А?

– Не за что, а вследствие чего! – появился дед из стены.

– Хватит пугать! – буркнула я и, собрав посуду, сунула в раковину, собираясь мыть.

– Не трогай, Надя утром помоет, она рада за тобой ухаживать!

– А я рада ей хоть в чем-то помочь! – фыркнула и демонстративно помыла за собой тарелку и кружку. Вытерла ладони о полотенце и ушла к себе в комнату.

Накрывшись с головой, подумала, что не усну, напуганная сегодняшними приключениями. Но нет, всего минут десять поворочалась, устраиваясь удобнее. Потом вспомнила поцелуй Лехи… Хихикнула, прижимая пальцы к губам.

– Серьезные намерения у него… – улыбнулась и так и уснула.

Было жарко… Скинула одеяло и посмотрела в окно. Кажется, уже давно не утро, слишком ярко светило солнце. Вышла из комнаты, бабушки в квартире не было, умылась, обнаружила на столе тарелку с кашей и чай с бутербродом.

Выглянула в окно, где шумело какое-то собрание, все что-то горячо обсуждали и махали руками. Слов было не разобрать, слишком много людей говорили одновременно, да и от подъезда стояли далеко.

Не торопясь, поела, вымыла посуду. Нашла шорты, майку, переоделась. Села в кресло и открыла ленту новостей в телефоне, словно не желала торопить сегодняшние события.

Мне казалось, этот день изменит все… Перевернет мою жизнь с ног на голову.

Дверь щелкнула, и в квартиру вошла бабушка.