– А ты действительно выводишь новые сорта? – стало интересно девушке.

– Цветок моего сердца, я же альфинеанин. Я могу договориться с деревом, чтобы оно давало плоды определенной формы или цвета. Это вполне подходит под определение «селекция».

– Забавно, – улыбнулась Лена, – и все же почему на этой планете листья красные?

– Тебе ответ местных или научный? – с улыбкой отозвался Лирам.

– И тот, и тот!

– Местные считают, что этому способствуют запасы железных руд в почве. Мол, ржавчина проникает в листья вместе с водой и меняет их цвет.

– А научное объяснение?

– А научное… листья на этой планете содержат большое количество ксантофилов. Эти частицы заменяют хлорофилл и способствуют высокому содержанию каратиноидов и фикобелинов. Даже из листвы местных яблонь можно добывать агар-агар, как из бурых водорослей!

– Ого, – Лена с уважением взглянула на планету. – А если привезти сюда зеленое дерево?

– Через несколько лет его листья покраснеют, – ответил Лирам.

Тут прозвучал механический голос, предлагающий пристегнуть ремни, и мужчины вернулись на свои места. Девушка взяла леденец, прикрыла глаза и приготовилась к неизбежной тряске при посадке.

Воздух на Сати пах яблоками. Вокруг космопорта росли именно яблони, и ветки сгибались под тяжестью плодов.

– Разве можно есть яблоки, выращенные рядом с кораблями? – удивилась Лена.

– Их не едят, – улыбнулся Лирам, – они здесь для красоты. В положенный срок их собирают специальные машины-уборщики и перерабатывают в удобрение. Яблочные стружки охотно берут как добавку к грунту для комнатных растений, а брикеты становятся субстратом для выращивания растений в корабельных оранжереях.

– Потрясающе! – оценила Лена и вслед за мужьями потопала к очередной авиетке.

Точку высадки задали недалеко от космопорта, всего в часе неторопливого полета. Под крылом тянулись бесконечные сады, огороженные тонкими полосками изгородей. Между садами, вдоль ручьев, на заливных лугах паслись отары овец. Кое-где торчали ветряки, выглядывали среди веток крылья мельниц, и в целом вид был очень пасторальный.

Дом Лирама – одноэтажный и длинный – очень выделялся из окружающего пейзажа. Лена уже заметила, что тут чаще строили высокие и узкие двухэтажные дома с яркими крышами – зелеными, желтыми, белыми. Вероятно, для ориентирования с высоты. У этого дома крыша была зеленой, но тянулась вширь и напоминала букву «Т». Рядом притулилось белое блюдце посадочной площадки.

Стоило авиетке приземлиться, как из стоящего среди деревьев высокого дома с желтой крышей вышла целая семья – немолодой мужчина в овчинном жилете мехом внутрь, украшенном красивой вышивкой. Рядом с ним шла женщина примерно тех же лет. Следом показались рослые молодые люди в простых кожаных жилетах и один в вышитом, но без меха. Последними вышли молодые женщины и дети.

Увидев Лирама, они расслабились, а старший скомандовал:

– Бабы, дом готовьте! Хозяин вернулся.

Часть женщин сразу ушла, остальные же остались, жадно слушая, как Лирам приветствует главу семьи и представляет Лену:

– Моя жена. Цветок моего сердца. Мои побратимы. Большую спальню приготовьте для нас, остальные для моих братьев. Ужин есть?

– Вы не предупредили, – покачал головой старик, – сыра да хлеба найдем, фруктов довольно, а мяса нет еще. Не сезон.

– Нам хватит, – остановил его альфинеанец. – Пришлите нам фруктовый сок, сидр, фрукты и сыр, хлеб у нас свой.

Когда их проводили к «хозяйскому» дому, Лена шепотом спросила:

– А почему хлеб у нас свой?

– На Сати не выращивают злаковые, – объяснил ей Лирам, – есть ми-ши, но их мало. Вся мука привозная и стоит дорого, поэтому в хлеб добавляют орехи, фрукты, травы – в зависимости от региона, и это не всегда вкусно. Если хочешь попробовать, завтра попросим у хозяйки дома лепешку.