— Нет. Я обознался.

— Во идиота кусок! Ты теперь каждую бабу раздевать будешь?

— Нет, конечно, просто почудилось в этой красотке что-то знакомое.

— Если твоя незнакомка была такой пьяной, как ты рассказал, вряд ли сейчас она плавала бы в бассейне.

— Говорю же, показалось, — Егор устало потер глаза и вздохнул. — Ладно, я спать. Ты, если хочешь, возвращайся в бассейн.

— Ага! Чтобы меня за извращенца приняли? Так и вижу заголовки газет: «Сын хозяина Golden palas и его друг, президент торговой сети, трясут причиндалами в женской раздевалке».

— Я ничем не тряс, — обиделся Егор.

— А желтая пресса преувеличит.

Лифт остановился на его этаже. Егор повернулся к другу, вяло махнул рукой на прощание:

 — Пока, я больше не могу. Выжат эмоционально. День был просто сумасшедший.

Никем не замеченный, он проскользнул в номер, быстро принял душ и завалился на роскошную постель. Тут же к нему в ноги улегся Мэрфи — это было излюбленное место кота.

Егор даже не понял, как провалился в сон. Казалось, только положил голову на подушку, а уже звенит будильник на телефоне. Он провел пальцем по экрану и снова погрузился в дремоту, в результате чуть не проспал на работу.

Собирался в спешке. В промежутках между чисткой зубов и натягиванием брюк насыпал в кормушку еду для Мэрфи. Кот не показывался. Егор уже собирался закрыть дверь, но притормозил: ему не нравилось, что он не видит питомца.

— Мэрфи, ты где?

Прислушался и насторожился: какие-то странные шорохи доносились из ванной. Спина мгновенно покрылась потом. Егор бросил портфель на пол и кинулся спасать друга. Он открыл дверь и остолбенел. Этот проказник стоял задними лапами на крышке унитаза и, урча от удовольствия, разматывал передними рулон туалетной бумаги. Острые когти проваливались внутрь рулона и остервенело рвали его на мелкие кусочки.

— Что ты делаешь? — закричал Егор.

Мэрфи невозмутимо посмотрел на хозяина. Выглядел он прекомично. Рыжая голова была усеяна обрывками бумаги. В зубах он тоже держал клочки. Весь пол покрывали рваные листочки.

— Мяу! — сказал Мэрфи, тряхнул головой, освобождаясь от мусора, и гордо продефилировал мимо хозяина.

— Господи, ну что мне с тобой делать?

Поведение кота очень походило на знак протеста: дома он бумагу не рвал. Егор впервые пожалел, что маман уехала в путешествие. Но разве он мог знать, что произойдет такое событие? Нет, нельзя оставлять кота на растерзание горничным.

— Дружок, ты не хочешь оставаться один?

Мэрфи прижал уши к голове и жалобно мяукнул. За несколько лет общения с питомцем Егор изучил кошачий язык. Сейчас ему друг говорил, что боится, поэтому и вредничает. Карелин вздохнул:

— Придется тебя брать с собой. Ты прости меня, пока мы не можем попасть домой.

Он быстро убрал следы преступления, сунул кота в переноску, закрыл дверь и побежал к лифту. Ему удалось спуститься и выйти из отеля незамеченным. У ресепшен стояла группа приехавших туристов, а швейцар просто проводил его взглядом и промолчал. Водитель подогнал «Феррари», и Егор оказался на работе почти вовремя, но заведенный до предела.

Не успел он тронуться, как зазвонил телефон. Егор нажал не глядя кнопку вызова, но тут же пожалел об этом, услышав в ухе резкий голос матери.

— Сын, что у тебя случилось?

— Ничего, — растерянно сказал он, а сам подумал: «Вот черт! Нюх у нее, как у настоящей поисковой борзой. Откуда она узнала? Неужели, как Машенька из сказки, сидит высоко и видит далеко?»

— Как ничего? Мне соседи звонили!

Егор похолодел, припарковался у обочины, чувствуя, что разговор будет трудным.